Книга Королевская кровь-13. Часть 1, страница 71 – Ирина Котова

Сейчас на Маль-Серене, как и везде, шел снег, почти сразу же тая, а над жителями, приводящими в порядок свои дома и улицы, реяли приспущенные государственные и траурные фиолетовые флаги.

Жители острова оплакивали свою царицу, прекрасную Иппоталию, и несли к морю масла в память о ней и венки из оливы в память о ее славе: во время боя богов достаточно было тех, кто не ушел в подвалы, понадеявшись на защиту стихийного духа, и с северо-западного берега следил за боем царицы и чудовищной тени. А потом, когда все закончилось, рассказал об этом соседям, те — своим соседям, и слухи, смешанные со слезами и восхищением, катились по острову, обрастая немыслимыми и красочными подробностями.

Были и те, кто фотографировали — и пусть кадры были размыты и сделаны издалека, чтобы посмотреть на них на экранах фотоаппаратов, выстраивались очереди.

Жители ждали оглашения того, кто станет регентом при наследнице, царевне Агриппии Таласиос Эфимония, и будет править ее именем до тех пор, пока она не уронит первую кровь и не станет царицей, получив полную власть. Регент выбирался решением почившей царицы. После созревания наследницы он отдавал ей правление и получал звание особого советника, но полную свободу от государственных дел получал только после ее замужества и рождения первой дочери.

Редко в прошлом случалось так, чтобы царицы погибали до взросления наследницы, а уж тем более не бывало такого, чтобы оставалась царевна почти полной сиротой, без отцов и сестер матери, без ближайших родственников. Почти вся семья Агриппии, вся ближайшая родня погибла при взрыве на ипподроме. Остались только братья и сестры — дети трех дочерей Иппоталии, — и слава богине, что царевен и царевичей туда не брали до созревания: считалось, что скачки слишком горячат кровь, а дети должны расти в безмятежности.

Сейчас взгляды жителей Маль-Серены, славящих и царицу, и богиню-Мать, были прикованы не только ко дворцу, но и к главному храму Синей богини, расположенном в столице острова Терлассе. Именно там больше двух десятков лет служила настоятельницей старшая сестра Иппоталии, Ксантиппа, названная так в честь далекой прабабки. Ксантиппа как двоюродная бабушка оставалась самой близкой родственницей юной Агриппии. Все ждали, что именно ее назовет Иппоталия в прощальном слове.

Обычно прощальное слово почившей царицы стране оглашалось на шестой день после того, как она навеки уходила в море, а на седьмой короновалась новая царица. Но сейчас из-за младенчества наследницы решать с регентством нужно было поскорее. И завещание Иппоталии открыли на третий день после ее смерти.

И то, что было в нем, стало потрясением для многих: не была Маль-Серена идеалом, и не успело еще отгреметь эхо боев, а уже в некоторых высоких семьях, связанных родством с домом Таласиос Эфимония, стали думать, как оспорить регентство или перехватить власть, оставив регента воспитателем детей, как стать ближе к трону. Но решение царицы думы эти перечеркнуло.

«Волей своей в случае своей преждевременной гибели, если наследница к той поре не будет замужем, назначаю регентом и особым советником Таис Ольвию из благородной семьи Инидис, свою прабабушку по деду, добрую покровительницу и воспитательницу нескольких поколений семьи Таласиос Эфимония. Силы ее и знаний хватит, чтобы охранить и воспитать наследницу достойной правительницей Маль-Серены», — звучала по всему острову последняя воля Иппоталии.