Онлайн книга «Рапунцель в волчьей стае»
|
— Лизка, ты, вообще, человек? — проворчала я, передавая вещи гардеробщице. На лице сестры вновь промелькнуло то самое выражение. — Нет, я вампир! И что? — бросила она с вызовом. Но прозвучало это как-то не особенно весело. — Угу. Только чеснок трескаешь за милую душу и на солнце не плавишься, — пробормотала я. — Ну вот ты и ответила на свой вопрос. — Сестра усмехнулась и заторопилась в аудиторию. На занятия мы все-таки опоздали, но, на наше счастье, преподавателя в аудитории еще не было. — О! Явление Тумановых народу! — ехидно откомментировала наше появление староста. — А я уже в журнале отметила ваше отсутствие. — Отметь теперь наше присутствие, — огрызнулась Лизка, направляясь на свое любимое место. Рады не было, и наша с ней парта пустовала. Я замялась: сесть одной, или пойти назад к Лизке? Вот только я по-прежнему не любила последние парты… — Эй, Отмороженная, а ты что, теперь с Сибирским мутишь? — поинтересовался вдруг Димка Солодов. — А ты что, свечку подержать набиваешься? — ответила ему Лизка. — Туманова, тебе обязательно грубить всем и каждому? — сделала ей, как по мне, несправедливое замечание Ирка. — Сидорова, завидуй молча, — презрительно кинула сестра, отлично отыгрывая девушку Савы. А я невольно покосилась на Нинку Попугаеву. Та сидела, чуть сгорбившись, и глядела в одну точку перед собой. Можно было подумать, что она повторяет материал, вот только на столе не было ни тетрадки, ни учебника. — Ребята, может, хватит, а? — не выдержала я. — Ира, вот ты сама постоянно к Лизе цепляешься. Парни подначивают, а ты пытаешься добить. Это… Это какие-то нездоровые отношения в группе, не находишь? Теперь все уставились на меня. Витька Чесноков продемонстрировал два больших пальца, и я поняла, что скоро увижу свое выступление в его видеоблоге. Но сказать никто ничего не успел, потому что в аудиторию вошел преподаватель в сопровождении нашего куратора Лидии Ивановны. С этой высокой, статной женщиной с тонкими чертами лица и пышной копной рыжих волос я познакомилась еще в день перевода и больше ее ни разу не видела. На вид ей было лет сорок пять, и она обладала хорошо поставленным голосом. — Внимание, студенты! — сообщила она. — С сегодняшнего дня в вашей группе новичок. Прошу любить и жаловать. По помещению пробежала волна удивленных голосов, а куратор махнула кому-то снаружи, и в следующее мгновение в аудиторию вошел Ярослав! Кто-то удивленно присвистнул, и повисла гробовая тишина. Под прицелом двух десятков пар глаз Сибирский подошел к моей парте. — Привет, Златовласка. Тут свободно? Прежде чем я смогла что-то ответить, он отодвинул стул и сел. Парта тут же показалась мне маленькой и тесной. Наши бедра и плечи соприкоснулись, да так и остались прижатыми друг к другу. Я невольно замерла, не зная, как лучше поступить: отодвинуться или сделать вид, как будто так и нужно? И то и другое казалось одинаково неловким. — У тебя хоть тетрадь с собой есть? — поинтересовалась невпопад и, не дожидаясь ответа, полезла в сумку, где у меня всегда имелась запасная, заодно «отсоединившись» от Яра естественным образом. Отсоединилась и тут же пожалела. Чувствовать его тепло было приятно… «Приятно, но неуместно!», — ругнула я себя мысленно. Не сейчас, когда за нами вся группа наблюдает и шушукается. |