Книга Рапунцель в волчьей стае, страница 160 – Любовь Черникова, Мира Ли

Я присела на краешек сиденья, не в силах расслабиться, и потерла виски. Рада внимательно смотрела на меня, с каждым мгновением мрачнея, но терпеливо дожидаясь, пока я соберусь с силами и приступлю к рассказу. Что-что, а слушать она всегда умела.

— Не знаю, с чего и начать… Мне очень нужна твоя помощь, — наконец произнесла я и посмотрела на нее с мольбой.

— Конечно! Все, что угодно!

Я решила не тянуть кота за хвост и начала с главного:

— Мне нужно попасть в Питер и как можно скорее.

Глаза Рады округлились, а нижняя челюсть заметно подалась вниз. Мгновение спустя подруга часто замотала головой и даже сделала шаг назад, обняв себя за плечи.

— Нет! Вера, нет! Ты только себя послушай!

Я прикрыла глаза. Кроме Рады мне вряд ли кто-то поможет. Уговорить ее — это единственный шанс спасти маме жизнь. Я должна найти такие слова, которые ее убедят.

Я поднялась и подошла к подруге. Взяла ее за руку и заглянула в глаза.

— Рада, сегодня кое-что произошло… Со мной связался человек отца и сказал, что убьет маму, если я не явлюсь к определенному сроку. Послезавтра. Я должна быть в Ишиме послезавтра. Оттуда — в Тюмень.

— Ты с ними разговаривала и ничего не сказала Яру? — вспыхнула Рада.

— Диалога не вышло. Они просто сообщили мне время и место, где и когда мне необходимо быть, если хочу увидеть маму живой.

— Господи… Вера, мне очень жаль, но…

— Рада, пожалуйста! — Я вложила в свой взгляд мольбу и отчаяние. — Не отказывай мне, прошу! — Слезы заструились ручьями по щекам. — Я понимаю, что твой отец и братья делают все возможное, чтобы ее спасти. Но они не успеют. Эрик Бергман не играет по правилам. Я говорила с ним… Это страшный человек! То есть, оборотень. Даже если они добьются своего законными методами, и маму отпустят, а от меня отстанут, Илона Туманова не проживет долго. А мы ничего уже не сможем им предъявить.

Рада все еще сомневалась. Она смотрела на меня с сочувствием, покусывая нижнюю губу, но готова была и дальше стоять на своем.

И тогда я использовала последний аргумент:

— Что бы ты сделала на моем месте, если бы тебе пригрозили, что накормят твою маму толченым стеклом?

Силы меня покинули, я просто села на пол и разрыдалась, спрятав лицо в ладонях. Рада тут же оказалась рядом, обняла меня. Она тоже плакала.

— Я не прошу скрывать мой побег от Ярослава, просто выиграй мне немного времени, пожалуйста! Меня отец не тронет. Я для него слишком ценный товар. А Яр придумает, как меня вызволить.

— Я попробую, но ничего не обещаю… — ответила Рада, едва слышно.

— Спасибо! — выдохнула я и обняла ее от души.

Когда эмоции схлынули, мы по очереди сбегали в ванну, умылись и напились воды, Рада сказала:

— Вер, я попробую что-нибудь придумать, но не факт, что у меня получится. Сама знаешь, как у нас все сейчас строго.

— Все равно спасибо. Мне больше не к кому обратиться. Мужчины не поймут. Они предпочтут выбрать из двух зол меньшее — по их разумению. А я не смогу жить, если не спасу мамочку.

Когда я ложилась, то чувствовала если не облегчение, то удовлетворение. Нет, еще ничего не понятно, но начало положено. Теперь вся надежда на Раду. Надеюсь, она сможет найти способ выбраться в город.

Спала я из ряда вон плохо. Крутилась, вертелась, то проваливаясь в кошмары, то выныривая обратно. Утреннее сообщение от Яра, который интересовался моим самочувствием, прочла по диагонали, не в силах думать о чем-то, кроме того, придумала ли что-нибудь Рада?