Книга Наше единственное лето: второй шанс, страница 60 – Мира Ли

Даня сжал зубы так, что я услышала, как они скрипнули.

— Ты… Я… Мы… — я пыталась сложить слова в предложение, но никак не могла подобрать нужные.

— Контракт минимум на пять лет. Без возможности выехать из страны. Собирается группа инженеров моей специальности для нового проекта…

Проект… Америка… Пять лет… Скоро улетаю… я все это понимала, но не могла поверить, что это касается нас.

Слезы потекли по щекам. Даня обнял меня. Я дала волю своим чувствам и рыдала до тех пор, пока слез не осталось совсем. Все это время он обнимал и терпеливо гладил меня по спине.

Вот он сейчас здесь: такой родной и любимый. Я могу дотронуться до него, могу поцеловать, могу быть с ним… Вот только через несколько дней он исчезнет из моей жизни минимум на пять лет.

Пять лет! За это время я уже получу высшее образование. Я встречу тысячу разных людей, переживу миллион событий и эмоций. Я буду сотни раз плакать, смеяться. Возможно, мне несколько раз сделают больно, или я испугаюсь сильно… Но его не будет рядом. Его. Не будет. Рядом.

Я отстранилась от Дани и, заранее зная ответ, зачем-то спросила:

— Что будет с нами?

В его глазах появились слезы, он отвернулся и снова смотрел вперед, до белых костяшек сжимая руль.

— Ты бросаешь меня? — зачем-то снова спросила я очевидное.

— Я не могу держать тебя, зная, что уезжаю так надолго. Да и сейчас даже не понятно, будет это пять, или восемь лет, или десять… — его голос дрожал так сильно, что я снова заплакала.

— Даня, пожалуйста, — шепотом сказала я, — не бросай меня… Давай попробуем что-нибудь придумать…

— Да что мы придумаем, малая?! — он закричал, и я впервые видела его таким. — Что?! Нет другого выхода в этой ситуации, понимаешь? Нет!

Каждое слово как пощечина, как удар в грудь, как пулевое навылет…

Сделав последний удар, мое сердце остановилось. И в этой тишине стало очевидным, что ничего изменить нельзя: буду ли я плакать, умолять, встану на колени или придумаю сто альтернативных вариантов решения этой проблемы — ничего не изменится.

Я посмотрела на Даню: на его красивый профиль, непослушные волосы, которые я так любила трогать, на широкие плечи, сильные, но нежные руки, на красивые пальцы, на грудную клетку, где стучит самое успокаивающее сердце на свете… А потом, не говоря ни слова, открыла дверь и вышла из машины.

Меня чуть ли не снесло порывом ледяного ветра. Я обхватила себя руками, тщетно пытаясь согреться в легкой футболке и шортах. Даня выбежал вслед за мной. Он долго пытался вернуть меня в машину, уговаривал отвезти домой. Я вырывалась и царапалась как дикая кошка. Тогда он снял толстовку и протянул мне, я прошла мимо, направляясь по узкой тропинке к спуску.

Первые ощущения холода прошли, я просто шла вперед, не понимая, куда иду. Встречные люди шарахались от меня и осуждающе качали головами. Мне было все равно на них. Если честно, то мне было все равно на все. Мое сердце остановилось там, на холме. Там все потеряло смысл и значение.

Ни первые удачи по продвижению продукции «TLS-Technologys», ни даже встреча с Никитой не смогли прогнать из моей головы мысли о нашем с Даней разговоре. Больше всего меня нервировал тот факт, что несмотря на мои громкие слова и заявления, на обиду за Данин поступок двенадцатилетней давности, мне до жути хотелось чаще видеть его и просто быть рядом.