Книга Академия «505». Крах Ремали. Часть 2, страница 37 – Дария Эссес

Конечно, теперь Феникс был не просто Фениксом, а капитаном Крюком. Нужно уточнять, кто дал ему это прозвище? Начинается на «Д», заканчивается на «жулиан».

Однако с остальными всё было в порядке. Плечо Астрид быстро залечили, а Каю удалось без особых проблем выбраться из правительства, отделавшись парой ссадин.

Когда мы узнали, кто ему помог, то раз десять, как попугаи, переспросили ее имя.

– Дочь Трионы?

– Да.

– Каталина? Которая Каталина Марлоу?

– Да.

– Она помогла тебе?

– Да.

– Каталина?

– Каталина?

– Каталина?

– Вы что, блядь, глухие?

Конечно, никто из нас не ожидал, что дочь Трионы хоть и ненадолго, но встанет на нашу сторону. Что она свяжет себя с Лирой особыми узами, даже если это кажется неправильным и немного паразитирующим. Над Лирой ставили опыты столько лет – и всё из-за нее. Исландия чуть не исчезла с лица земли во время Падения – и всё из-за нее. Из-за Каталины.

Но еще больше мы удивились, когда Кай и Феникс рассказали обо всем, что узнали благодаря операции.

Именно поэтому сейчас, спустя два дня, я медленно шел по освобожденному седьмому сектору в сторону городской больницы. Солнце заливало улицы мягким светом, мимо меня проносились автобусы и поезда с обычными гражданскими, спешащими по своим делам.

Я даже забыл, каково это – жить простой жизнью.

Хоть положение в Рейкьявике было напряженным, а люди ждали вторжения вражеских сил в любую минуту, они всё еще сохраняли веру в лучшее. Чаще улыбались, желали друг другу хорошего дня, помогали раненым, которые пострадали при перестрелке на линии соприкосновения.

Да, революция тяжело сказывалась не только на воюющих ремалийцах, но и на тех, кто жил обычной жизнью. Однако у меня появилось ощущение, что с началом борьбы кластер… ожил.

Мы с Ксивер обсуждали это после завершения операции. На время правления Джонатана мир словно замер: ремалийцы работали, работали и еще раз работали, возвращались в трущобы, просыпались и снова шли зарабатывать деньги, чтобы прокормить свои семьи. Тем, кто работал на Альтинг, везло немного больше, а аристократы так вообще не знали никаких проблем.

Однако простой народ не жил, а выживал.

Сейчас же Исландия дышала. С трудом, но дышала.

Конечно, не все поддержали революцию. Так происходит всегда: есть часть людей, которая согласна жить в ужасных, но привычных условиях. Они боятся изменений. Боятся потерять, а не приобрести. Однако так жить нельзя.

Силы Великобритании помогли нам с седьмым сектором, и хоть мы старались оградить народ от сражений, кто-то всё равно пострадал. На завтрашнюю конференцию, которую устраивал Кай, съезжались все наши союзники – в том числе и новоприбывшая Англия, которую так терпеть не могли командиры Карателей.

Что ж, у меня для них плохие новости. Не всё теперь зависит от них.

Когда вдалеке показалось здание больницы, я замедлился на пешеходном переходе из-за небольшого столпотворения. Наверное, даже не заметил бы странное движение сбоку, однако годы в бегах, затем в психбольнице и академии меня многому научили.

– Ай! – пискнул какой-то мальчишка, когда я схватил его за ухо.

Я отвел его в сторону и выжидающе приподнял бровь.

– Отдавай бумажник.

– Я не знаю никаких бумажников! Отпусти, мне больно!

Тяжело вздохнув, я перестал сжимать его ухо и переместил ладони на плечи.