Книга Скандальный развод с драконом, страница 49 – Эйси Такер

Я помню, какой она была, когда я вытащил ее из Морвейла. Ослабшая, истерзанная, истощенная, но не сломленная. Совсем юная, неопытная и чужая в этом мире. Нежная роза снаружи, а внутри настоящий боец с железной броней. И такой я ее полюбил.

И она любила меня, я это знал наверняка. Любила так сильно, что была готова на все ради меня. Она смотрела на меня не просто как на спасителя, а как на Бога.

А теперь она стала смотреть на меня с таким холодом, словно я чужой. Будто и не было той любви, что осталась в моей памяти.

Время всегда берет свое и даже самую крепкую любовь трансформирует во что-то иное. Но чувства Мелины явно претерпели не ту трансформацию, какая должна была произойти. Иначе она не отказалась бы от нас так легко, словно от ненужного хлама.

Вероятно, в этом есть и моя вина. Я дал ей все, что только мог, и позволял гораздо больше, чем дозволялось местным женщинам. Но вместо почитания, благодарности и глубокого уважения получил плевок в рожу.

А все из-за чего? Из-за того, что я пожелал иметь то, на что имею полное право?

Какие бы громкие заявления она ни делала, но я не предавал ее. Я лишь поступил так, как поступил бы любой мужчина на моем месте. Я стал сильнее, могущественнее, укрепил свое положение. Слился со своим драконом и получил наследника для своего рода, которого Мелина так и не смогла мне дать.

Лиара же была совсем другой. Она смотрела на меня с искренним обожанием и не смела сказать мне и слова против. И уж тем более ничего не требовала от меня.

Она не только была привлекательна и юна, но и безукоризненно покорна, родом из хорошей семьи, союз с которой только укрепил бы положение нашей семьи. И она определенно вызывала у меня здоровый и естественный мужской интерес, а еще была нужна не только мне, но и моему дракону.

Но это была никак не любовь. Не те чувства, что я испытывал к Мелине. Хоть они и притупились с годами, но все еще оставались со мной.

Так или иначе, но Лиара была для меня лишь средством, а не конечной целью, и Мелина обязана была это понять и принять. Но не поняла. И не приняла.

Конечно, я знал, что столкнусь с непониманием жены и определенными препятствиями. И никогда не забывал, что ее нравы отличались от тех, что женщины Эстериса впитывали с молоком матери.

И все же я верил, что за столько лет жизни в нашем мире Мелина смогла стать его частью, понимала необходимость следовать нашим законам. Особенно тем, у которых есть совершенно логичные обоснования и первопричины.

К моему глубокому прискорбию, она так и осталась сознанием в своем мирке с эгоистичными и самолюбивыми нравами. В том мире, в котором собственные интересы и принципы превыше интересов детей, мужа и семьи в целом.

Вместо того, чтобы услышать меня, понять меня и мои мотивы, она бросила вызов. Не только мне, но и королю. Всему обществу!

Ее прошение о разводе не прошло бесследно и всколыхнуло общество. И женщины, которые по природе своей не привыкли сомневаться в установленном порядке и неспособны сами решать, что для них лучше, стали считать, будто их права ущемляли.

Никогда об этом не задумывались, но стоило Мелине поднять шум, и в умах поселилось смятение. Она одна подорвала веру отдельной части общественности в незыблемость устоев, вековых законов, в саму непогрешимость того, что есть абсолютная истина.