Онлайн книга «Смерть в наследство»
Алексей как-то потух, как лампочка, которую выключили. Он наклонился, упершись руками в койку, приблизив свое лицо к ней, и Ника рассмотрела у него на носу маленькие веснушки. — Прости меня, — тихо попросил он. — Не разочаруй меня, — ответила она. — Спасибо! — шепотом поблагодарил Алексей и, поцеловав ее в щеку, распрямился и пошел к выходу и, уже взявшись за ручку двери, обернулся и спросил: — Можно я буду тебя навещать? — Только если не станешь таскать бананы, я их терпеть не могу! — Никаких бананов, клянусь! — разулыбался он и вышел. В палату сразу же зашел Евгений Александрович, один, без охраны. — Евгений Александрович, подозреваю, что ваш адвокат болтается где-то рядом? — спросила она. — Вы угадали. — Он слегка опешил и, еще не зная, чего ожидать, нервничал. — Тогда давайте его сюда побыстрей, у меня очень болит голова, и я устала, — отдала приказание Ника и, вспомнив Сонечкино воспитание, добавила: — Извините. — Что вы, я понимаю! Он совсем не солидно, суетясь, достал мобильный, нажал кнопку, спохватился, вспомнив о статусе, взял себя в руки и властно приказал: — Семен, поднимись, зайди в палату! — и убрал телефон во внутренний карман пиджака. — Вы что-то решили, Вероника? — Да. Как говорят американцы: «Дайте ему еще один шанс», а лучше отправьте его в армию в какие-нибудь ВДВ или спецназы, туда, где посложнее. Ника перевела дыхание, ее голова жила отдельной от хозяйки жизнью. Сейчас по расписанию у нее числилась боль, сильная, нарастающая. По-хорошему надо бы позвать медсестру и сделать укол, но Ника хотела побыстрее закончить со всем этим, не тратя время на уколы. — Спасибо вам, Вероника! Все мои обещания остаются в силе, и сумма, которую вы назовете, в разумных пределах, конечно, вам будет выплачена. — Конечно, в разумных, — усмехнулась она тому, как быстро он оклемался. — Отдельная палата — это ваши происки? — Мои, — признался он. — А если бы я отказалась, меня бы перевели в общую? — Ну что вы! — Он снова был царственным, а потому снисходительным львом. Ну почти был. — Вы ведь пострадали из-за нас, я хоть как-то должен был компенсировать… — Бросьте, Евгений Александрович! Компенсировать! — Она усмехнулась, и они переглянулись, как два все понимающих игрока в покер. — Я делаю это не для вашего сына, а для вас. Он не такая уж дешевка, как вы думаете, и еще неизвестно, кому бы больше не повезло: ему или зэкам, с которыми он бы сидел. Она помолчала, потерла виски, стараясь успокоить разгулявшуюся боль. — Может, позвать медсестру? — заботливо предложил он. — Потом. Ника прикрыла глаза, немного спустилась с постамента, сооруженного из подушек. В дверь негромко постучали, и вошел адвокат. Он был маленький, пухленький, вальяжный — никакой суеты, резких движений и непродуманных слов — очень солидно, как и положено стряпчему человека такого уровня и масштаба. Адвокат принялся подробно ей что-то объяснять, показывать какие-то бумаги, тыкать пухлым пальчиком, где надо поставить подпись. Ника прервала его: — Стоп! Вы составили заявление, что я не имею претензий? — Да! — на полном скаку своего красноречия остановился адвокат. — Дайте! Он протянул ей листок, вытащив его из дорогущего кожаного портфеля. Лист пах кожей того самого портфеля и мелко дрожал у нее в руке. Ника заставила себя сосредоточиться и внимательно прочитать напечатанный текст. — Хорошо, дайте ручку. Он достал конечно же дорогую ручку и протянул ей, предусмотрительно подложив портфель под лист, для удобства. — Вот и чудненько! — обрадовался он и быстро выхватил лист из ее пальцев, как только она поставили подпись. — Формальность номер два. — Он достал еще один лист из портфеля и протянул Веронике. — Здесь расписка о том, что вы получили энную сумму, или вам лучше перевести деньги на счет, по безналичному расчету? — Спасибо, не надо, — ответила Ника. — Значит, наличными! Я так и думал. Назовите, пожалуйста, сумму, я внесу ее в документ, отдам вам, и все! — Никаких денег не надо — ни наличных, ни безналичных. — Вероника! — возмутился Евгений Александрович, правда, в меру, и ухватил ее за руку. — Это несерьезно! Я богатый человек и могу… и хочу оказать вам помощь. Неизвестно сколько вы здесь пролежите, может, работу потеряете, а вам надо хорошо питаться, лечиться! — Евгений Александрович, я вполне могу позаботиться о себе сама. Потеряю работу, ну и бог с ней, другую найду, я очень хороший специалист. И закончим на этом. Семен Львович, будучи, видимо, замечательным адвокатом, в первую очередь соблюдавшим интересы клиента, слушать их перепалки не стал, а, шустро затолкав бумаги в портфельчик, тихо отбыл, пока Ника не передумала. — Адвокат что надо! — усмехнулась Ника, услышав стук закрываемой за ним двери. — Да уж! Еще тот жук! Только таких и держим, — рассмеялся Евгений Александрович. — Ладно, я вижу, вам совсем плохо, утомили мы вас, но мы еще вернемся к вопросу о деньгах! — Не вернемся. — Это мы еще посмотрим! — пообещал он. — Ничего мы смотреть не будем. И у меня к вам есть просьба. — Конечно! — почувствовав себя в знакомой стихии, весьма далекой от проявлений альтруизма, ответил он. — У вас есть лист бумаги? — Минутку. — Он вышел из палаты и сразу вернулся с бумагой и ручкой. — Я напишу вам адрес и как проехать. Человека, которому надо передать мое письмо, зовут Василий Корнеевич, он волнуется и не знает, куда я делась, а телефона у него нет. Вы попросите кого-нибудь отвезти как можно быстрее. — Это ваш родственник? — Дедушка, — ответила она и улыбнулась. — Я сам отвезу, прямо сейчас. Пишите. — Вы, наверное, очень заняты, зачем вам самому это делать? — Занят, и очень, но это не важно. Ника не стала больше задавать вопросов. Она писала письмо дедушке. Почти на деревню. Евгений Александрович деликатно отошел к окну. — Все, Евгений Александрович, вот письмо, вот адрес. А сейчас извините, что-то мне совсем плохо. Позовите, пожалуйста, медсестру. Все-таки Сонечка ее хорошо воспитывала! За ней следили! Для того чтобы понять и заметить это, не надо было быть специалистом. За ней следили нагло, не скрываясь, двое. Двое мужчин в темно-зеленом «вольво», стоявшем прямо возле ее подъезда. |