Книга Тайна принцессы, страница 68 – Елена Золотарева

Отец взглядом просит замолчать, и я захлопываюсь.

— Так решили боги. Мы полюбили вашу дочь и она ответила нам тем же.

— Ах! — мама заторможено машет руками и оседает на пол. Ее подхватывают служанки и усаживают на стул, давая понюхать намоченный лекарством платочек.

В этот момент Тая бросается ко мне и жмется к бедрам, пряча лицо у меня на животе. Напряжение, парящее в воздухе, сказывается и на ребенке. Даже не понимая, что происходит, она чувствует, что все плохо...

— Мам...

— Все хорошо, милая, — глажу ее по волосикам.

— О-о-о-о...у нее еще и дочь незаконнорожденная, — уже в голос ревет королева, глядя в нашу сторону.

— Когда успели? — подозрительно щурит глаза отец.

— Это не их дочь.

— О боги! — рыдает мама и падает в очередной обморок.

Да уж...вернулась домой.

Глядя на происходящее, я начинаю жалеть о том, что не сообщила родителям обо всем заранее. Сюрприз не удался... Но зная маму, она сгоряча могла бы вообще отказаться от непутевой дочери, нарушившей все существующие нормы морали. Скандал был бы в любом случае. Только он бы затянулся, а так придется все решить быстро. Они либо принимают меня с дочерью и мужьями, либо мы улетаем.

Я не виню маму за столь бурную реакцию. Она воспитывалась в строгости. Честь и долг для нее были всегда на первом месте. Но я не жалею о том, что стала позором династии. Моя дочь, Аджай и Нур самое лучшее, что со мной могло случиться в этой жизни, и, если бы мне пришлось пережить все это еще раз, я бы поступила точно так же. Разве что не стала бы стрелять в мужчин, которые станут моими мужьями.

— Проводите гостей в малый дворец. Обеспечьте всем необходимым, — отец отдает распоряжение главному слуге, — и вызовите, наконец, медика! — раздраженно смотрит на рыдающую королеву.

Смотрю на родителей, стараясь дышать равномерно. Мне так обидно и стыдно, что я хочу поскорее уйти отсюда. И не в малый дворец, а домой. На Ману-р!

Взглядом даю знак мужьям, что мы уходим, но отец останавливает.

— Каларинья, останься. Нам нужно поговорить.

Спиной чувствую всплеск негодования. Конечно, мужьям не хочется оставлять меня одну. Но так будет лучше. Мы поговорим, и отец меня поймет.

— Побудьте с Таей, я быстро!

На глазах родителей, десятка слуг и бог его знает какого количества стражей, целую по очереди мужей, всем показывая, что мы в союзе. На Альвенте прилюдный поцелуй в губы сродни клятве в храме, никто не смеет нарушить его.

Отец смотрит без одобрения, но не говорит ни слова против, молча дожидаясь, пока моя семья покинет зал.

Вслед за ними уходят и остальные, и мы с отцом остаемся наедине.

— Я знаю, ты огорчен, пап, — теперь я уже не рискую обнять отца. Боюсь быть отвергнутой. Но он сам притягивает к себе и крепко-крепко прижимает к груди.

Мы долго стоим обнявшись, я снова чувствую себя маленькой девочкой, которой придется убегать от смерти в чужой край, и давлюсь слезами. Кажется, папа тоже роняет пару скупых капель. Тяжело и горько.

— Ты выжила. Это главное, моя девочка.

— Ты не злишься? — смотрю в его блестящие глаза и впитываю любовь, которой мне так сильно не хватало во время разлуки с ним.

— Скажу так...это не совсем то, что я ожидал.

— Пап, я люблю их, — снова жмусь щекой к горячей груди и закрываю глаза, тая от ласкающей волосы ладони.

— Понимаю, каларинья. Понимаю.