Книга Выжить. Остаться собой, страница 38 – Ольга Кобзева

— Дорогу! — закричал кто-то совсем близко, а сразу следом спину обожгло болью. — Халишер Аррашас едет! Дорогу, оборвыш!

Будь я чуть менее проворна точно схлопотала бы снова. Отпрыгнув на обочину, с яростью смотрела вслед удаляющейся процессии. Вышеназванный Аррашас хоть и двигался в общем строю, однако совершенно очевидно выделялся. Это молодой мужчина в высоком ярком тюрбане, длинном кафтане, развевающемся на ветру, и вычурной обуви. Голени мужчины обвивала витая кожаная нить, удерживающая тонкие коричневые сланцы. Хмыкнула, поняв вдруг, что стала оценивать людей по их внешнему виду, по наличию обуви. Халишер Аррашас двигался, окруженный десятком стражников. Все мужчины действовали слаженно, выглядели, словно единый механизм. Кстати, все они были не босы, как подавляющее большинство встреченных мною горожан.

Передвигались все на диковинных животных, которых я уже встречала по дороге. Длинные ноги и выдающаяся шея. Серые, эти так точно. Цвет такой красивый, словно серебряный. И только один, тот самый Аррашас, сидел верхом на белоснежном «жирафе».

Спина ездовых животных очень покатая, поэтому, чтобы не падать позади каждого наездника высился искусственный горб, что-то типа валика, на который они опирались.

Такие же неудачники, коим, как и мне не посчастливилось попасться на пути важной процессии отскакивали, награжденные плетью. Последним попавшим под горячую руку, кого я успела заметить оказался совсем еще подросток. Паренек упал на дорогу, рубаха на спине оказалась порвана, из несправедливой раны показалась кровь.

Прохожие просто проходили мимо. Никому не было дела до паренька. Подошла ближе, окончательно забыв про мужчину, которого преследовала от лавки торговца.

— Ты как? — склонилась над кряхтящим пареньком.

— Не впервой, — зло выдохнул парнишка, силясь подняться.

Только тут заметила, что передо мной калека. Одна нога паренька была неестественно вывернута. Травма давнишняя, думаю, перелом, что неправильно сросся, доставляя несчастному множество страданий. Вот и сейчас парень ощутимо припадал на поврежденную ногу, стараясь не морщиться, но лицо его все же искажала гримаса боли.

— Давай помогу, — подставила плечо, но парень меня лишь оттолкнул.

— Ступай, куда шел! — зло выдохнул он. — Не нужна мне твоя жалость. Сам справлюсь!

— Не глупи! — тоже огрызнулась. — С чего мне тебя жалеть? Руки-ноги целы, голова вот дырявая, но тут никакая жалость не поможет.

— Голова дырявая? — удивился паренек, перестав вырываться и даже позволив мне себя поднять. — Это как?

— Как-как? От помощи из-за глупости отказываешься, вот как, — пробурчала себе под нос, помогая пареньку отойти с дороги. — Кто этот Аррашас? Важная шишка какая-то?

— Мудрено ты выражаешься, — нахмурился парнишка. — Что за шишка? Человек он. Халишер. Помощник его горланил, не слышал, что ли?

— Так кто он такой?

— А мне почем знать? Не местный он, приезжий. К халишеру Риастеро, наверное, прибыл.

— А халишер Риастеро…? — вопросительно посмотрела на парнишку.

— А сам-то ты откуда, раз халишера Риастеро, нашего правителя, не знаешь? — собеседник остановился, прищурился и очень подозрительно уставился на меня.

Пока шли по городу, не могла снова и снова не обращать внимания, что многие прохожие мужчины и молодые, и постарше, шагая по своим делам, то и дело затягиваются дымом разной степени смрадности. Ладно, придираюсь, встречаются и вполне нормальные запахи, но в общей какофонии ароматов впечатление создается поистине ужасающее. Причем, уверена, некоторые смеси влияют на сознание, судя по словно лишенным разума лицам некоторых прохожих. Каким-то ненатуральным, гротескным улыбкам, неуверенной походке.