Книга Лирас. Возвращение домой, страница 97 – Ольга Кобзева

Она все собрала в кучу. Бедная женщина, безутешная в своем горе винила того, кого могла, выливала свою боль и отчаяние. Мы, конечно, предложили провести совместный обряд для Сильвы и Брана, объясняли, точнее пытались, потому как женщина не слушала, что юноша защищал невесту до последнего, умер за нее. Отец юноши молча стоял рядом, в глазах блестели слезы. Силвеш, выждав удобный момент, молча сунул мужчине небольшой мешочек с монетами. Бран был единственным ребенком в семье, только на него могли рассчитывать старики на закате жизни.

Тела Сильвы и ее отца, предварительно завернув листы пахушника, уложили на большую лежанку хвороста и дров. Люди образовали полукруг, отступив на несколько шагов от погребального костра. Обычно костер поджигали сразу с нескольких концов, но сегодня, в этот печальный день Сверлен предложил предать погибших истинному огню — так все называют огонь лиранов. Считается, что он очищает тело и душу, в нем сгорают все грехи, боль и страх. Это великая честь, быть упокоенным таким способом. Приняв облик громадного ящера, Сверлен выпустил мощную струю огня, что объяла тела полностью. Всего через несколько минут все было кончено. На берегу ручья осталась большая подпалина и небольшая горка праха. Прах не собирали в урны и не хранили в доме, ветер развеет его и разнесет по миру, даря погибшим освобождение от земных оков.

При обычном способе сожжения оставались кости усопших, их закапывали на месте погребального костра. В культуре Лираса не было и поминальных обедов. После ритуала все просто расходились по домам и занимались своими делами. Но мне нужно было сплотить людей после пережитого, напомнить, что мы все одна семья, вместе мы сильны и со всем справимся.

В центре деревни остались сколоченные для захватчиков столы и лавки. На них выставили самые простые угощения — жареное кусками мясо, сырые и отварные овощи, лепешки и взвар. Люди смогли выплеснуть страх, разделить горе на всех, тогда каждому достанется лишь малая часть, с которой легче справиться. У Дияры — матери и вдовы, похоронившей сегодня дочь и мужа, остались два маленьких сына. Она услышала много слов утешения, получила поддержку и обещания помощи в случае нужды. Женщина, в один день почерневшая лицом, к вечеру стала чуть более похожа на себя прежнюю.

Мне было очень приятно, что люди переживали и за меня. Многие из них подходили высказать слова утешения в связи с потерей мною своего жилища. Но для меня разрушение части дома было сущей мелочью, ведь все мои друзья выжили. Это не я рыдала над погребальным костром, не мне пришлось закрывать глаза своих близких. А дом, что дом? Были бы бревна!

Уже заметно стемнело, люди потихоньку расходились по домам. Я отошла от столов, решила пройтись, подышать свежим вечерним воздухом, проветрить голову, собрать мысли воедино. Отойдя подальше, прислонилась к крепкому дереву и закрыла глаза. Перед ними то и дело проносились картинки пережитого ужаса. Крегерх в луже крови, безумный взгляд Силвеша, изувеченное тело Сильвы. Но страшнее всего было помнить момент, когда я разжала лапы. Я могла сколько угодно хорохориться с другими, но этот момент не прошел для меня бесследно. Как бы ни ненавидел меня этот человек — он был моим отцом. Мне пришлось помотать головой, стараясь избавиться от видения летящего в пропасть тела. Последний крик Рорска все еще стоял у меня в ушах.