Онлайн книга «Краденое счастье»
|
– Имя! – строго выкрикнул помощник. – Бобби. – Профессия? Род занятий? – Чемпион мира по шахматам Бобби Фишер. Каллипигов и помощники переглянулись. – А по паспорту ты кто? – охваченный подозрениями, спросил Каллипигов. – Игорь Викентьевич Курочкин. – На учете состоишь? – На воинском учете не состою, – с достоинством ответил чемпион мира по шахматам, – по причине инвалидности по общему заболеванию. – По какому заболеванию? – на всякий случай спросил Каллипигов. – Узник совести. – В психучреждении содержался? – уточнил Каллипигов, отметив кожаный стоптанный шлепанец на босу ногу. – Это – деятельность спецслужб, – хмуро пояснил Бобби Фишер. – Ну, ясное дело, – согласился Каллипигов. – Значит, ты решил убить руководство страны? – Да. – Из-за шахмат? – Да. – Расскажи, как это произошло. – Я выстрелил два раза, но тут вылетела эта инвалидка на коляске. – Почему именно она? У тебя есть предположения? – Она оглянулась и встретилась со мной взглядом. Я показал ей пистолет и засмеялся. А потом поднял оружие и направил на Путина. А она решила закрыть его от выстрелов. – Либерман решила кинуться под пули за Путина? – выпучил глаза Каллипигов. – Новое дело! Еще лучше прежнего! – Да, – твердо сказал шахматист. – Я это понял по выражению ее лица. Она спасла Путина от моей карающей руки. Но погубила будущее российских шахмат. Через полчаса Бобби Фишера увезли. А Каллипигов крепко задумался. Такую свинью судьба подкидывала ему впервые в жизни. Как и во всякий ответственный момент, Каллипигов решил посоветоваться с Зинаидой Петровной, матерью его детей, женой и другом. Он извлек мобильник. – Зинаида? Это я. Зинаида, слушай меня внимательно. Дело государственного значения. – Говори, – деловито ответила Зинаида Петровна. – Как ты думаешь, что лучше?.. – Лучше, в смысле – лучше? Или лучше, в смысле – хуже? – с ходу поняла Зинаида Петровна. – В смысле – хуже. Для нашей с тобой карьеры. Зинаида Петровна беззвучно кивнула. – Что лучше? – сызнова начал Каллипигов. – Когда еврейка стреляет в Путина? Или когда еврейка спасает Путина от выстрела? – Хрен редьки не слаще, – зловеще сказала Зинаида Петровна. – То-то и оно, – мрачно ответил Каллипигов. – Чтоб ей коми-пермячкой оказаться, чувашкой на худой конец… Мало ли в нашей многонациональной стране прекрасных русских национальностей?! Так нет же! – Значит, я так понимаю, Каллипигов: евреи стреляют в объект, а твоя охрана спит? Каллипигов тяжело вздохнул. – В Путина стреляют, – продолжала Зинаида Петровна, – а вместо твоей охраны его своим телом закрывают жидомасоны?! Каллипигов еще раз вздохнул, подвывая. – Распустил ты своих людей! – укорила Зинаида Петровна. – Это я без тебя знаю, Зинаида. Ты – посоветуй. Как быть? Что предпринять? – Свидетелей много? – Как собак нерезаных. – Плохо. Значит, свидетелей не убрать. Всех ведь не перебьешь? – уточнила Зинаида Петровна. – Не перебьешь, – закачал головой Каллипигов. – Хотя… это мысль… Зинаида, будь на связи! Пока! Каллипигов вызвал телефонным звонком из соседней машины помощника. Когда помощник уселся на заднее сиденье, Каллипигов сказал спокойным голосом: – Ну чего? Сухари сушишь? – А? – отпрянул помощник. – Чего? Сухари? – А ты думал, тебя по головке погладят? Звезд на погоны добавят? В объект стреляет Бобби Фишер – кстати, как он оружие пронес? – а мы не в курсе. И черт бы с ним, что с психа возьмешь, так объект своим телом закрывает не охрана – морды – во! – а Либерман безногая. – И чего теперь делать? – тревожно спросил помощник. – Подскажу! – сурово сказал Каллипигов. – Каллипигов боевых товарищей не сдает. В двух словах, план такой: психа этого выпускаем и ликвидируем как бы при попытке к бегству. Либерман срочно отыскиваем – в течение ночи все нужно организовать! – и устраняем тоже. А утром делаем на пресс-конференции заявление, что ее убил этот Курочкин. Помнишь, он погрозился убить, за то, что она будущее российских шахмат сговняла? Убил и сам застрелился. Псих, одним словом. И весь этот инцидент совершенно случайно имел место в Кремле. Но к политической жизни страны совершенно не имеет отношения. Тем более к ближневосточному курсу страны. – Ясно. – Значит, первым делом объявляем в розыск Либерман. В Склифе, в Бурденко ищи. Куда там еще «скорая» отвезти могла? Наведи у инвалидов справки. Наверняка знают, где она жила. Меня в курсе держи. Через сорок минут Каллипигову сообщили, что Игорь Викентьевич Курочкин оказал злостное сопротивление сотрудникам Федеральной службы охраны при перемещении его, Курочкина, из спецмашины в спецучреждение, чем создал опасность для жизни прохожих москвичей и гостей столицы, и был уничтожен на поражение. Каллипигов облегченно вздохнул. Посмотрел на ночное небо. В кармане заиграло «Семь сорок». – Да! – приподнято ответил Каллипигов. – Это я, – интимно сказала Зинаида Петровна. – Зинаида, устал как собака. Чего хотела? – Я вот что думаю, – обиженным голосом произнесла Зинаида Петровна. – Может, зря мы проявляем мягкотелость? Может, всех свидетелей убрать? Все-таки дело государственной важности. В большом деле и жертвы большие. Как ты считаешь? – Зинаида, все в порядке. Главный свидетель… уже… Осталась Либерман. – Мерзавка какая! – возмутилась Зинаида Петровна. – С минуты на минуту жду доклада насчет нее. – Держи меня в курсе. Однако доклада не поступило ни через минуту, ни через тридцать минут. Каллипигову лишь снова и снова докладывали, что ни в одной из больниц нет пациентки по фамилии Либерман. – А если не найдем? – спросил ближе к полуночи помощник. – Если Либерман сама объявится? Выступит в прессе? – Объявим, что это она покушалась на объект. А мы, служба охраны, ее обезвредили прямым попаданием. Главного свидетеля, Курочкина, уже нет. А инвалидке кто поверит? Но ты на всякий случай не прекращай поисков. Объяви в розыск срочно. Ориентировку по всем отделениям. – Так мы ж с вами внешность ее не установили, – удивился помощник. – Как ориентировку-то посылать? – К инвалидам на площадь ходил? Они там все еще тусуются. Нет?! |