Книга Братья по разуму, страница 58 – Олег Дивов

– Вообще, тебе грех жаловаться, – заметил Игорь.

– А кто сказал, что я жалуюсь? – усмехнулся Вестгейт. – Я просто хочу его увидеть. И все наши распри вчерашние, за которые я еще раз прошу у тебя прощения…

– Ерунда, – отмахнулся Игорь. – Это ты меня извини.

– Ладно, забудем. В общем, я вообразил, что ты стоишь между ним и мной.

– Я просто растерялся.

– Ну и слава богу, что мы теперь вместе. А мы вместе, правда?

Игорь протянул Вестгейту руку, и тот ее торжественно пожал.

– Вот, собственно, и все, если вкратце, – сказал Вестгейт. – Мама говорила, что у отца есть семья, есть сын немного моложе меня. Что отец нашел приличную работу, но как был чудаком, так им и остался. И что это самый лучший человек на свете. Ну, я все рассказал. И теперь я могу с тобой работать как психотерапевт. Имею право, ты понимаешь?

– А как тебя занесло на Службу? – спросил Игорь.

– Читай устав, – посоветовал Вестгейт ощутимо напрягшимся голосом.

– У меня этот устав вот где, – Игорь провел ребром ладони по горлу. – Я только и делаю, что его нарушаю.

– А другие? – спросил Вестгейт.

– Что другие?

– Те, от кого ты ждешь, что они в ответ тоже его нарушат.

– Ах, вот ты о чем… – протянул Игорь. – Какой ты, однако… Просто не брат, а целый брат по разуму. Слушай, Алекс, а ты ведь редкостный хитрец! Ты настолько не глупее меня…

– Кто говорил, что я глупее тебя?

– Я, – ответил Игорь очень уверенно. Вестгейт подавил усмешку. До него уже дошло, что Игорь сам для себя – непререкаемый авторитет.

– И как ее зовут? – поинтересовался Вестгейт.

– Читай Устав! – рассмеялся Игорь.

– Хорошо, – кивнул Вестгейт. – Оставим. Так в чем твоя проблема, брат?

– У меня есть подозрение, что мной манипулируют, – сказал Игорь. – То, что я говорил вчера насчет этого нападения по дороге… Ну, что оно нарочно подстроено, чтобы нас к чему-то принудить. Это я глупость сказал. Но мысли у меня в этом направлении крутятся неспроста. Я очень странно чувствую себя в последние дни. Пришибленно, что ли… Видишь ли, Алекс, я чертовски не хочу, чтобы наш с тобой крестовый поход завершился. Не знаю почему. Но я бы дорого дал за то, чтобы мы так и не добрались до Волкова. Меня не оставляет предчувствие беды.

– А как ты ее видишь? – спросил Вестгейт очень мягко, но уже не включая «фирменного» голоса.

– Беду? – Игорь задумался. – Там случится что-то очень нехорошее. Понятия не имею, какую оно примет форму. Но дело вообще не в этом. Понимаешь, Алекс, я ведь на Службе знаменит своеволием, а также грубостью и нетактичным поведением. Если бы я не был приманкой для Волкова, меня бы давно уже выгнали к чертовой матери. А веду я себя так, потому что привык верить своей интуиции. Если я чувствую, что надо сделать так, а не иначе, то на приказы мне плевать. Все будет сделано только по-моему. И меня же еще похвалят. Потому что я никогда не ошибался раньше, понимаешь? Главное – следовать первому импульсу, и все будет нормально. Это у меня с детства. Какая-то аномалия в энергетике, наверное.

– И когда тебе приказали ехать со мной к отцу, первой твоей реакцией было отторжение, – угадал Вестгейт.

– Но я согласился, – развел руками Игорь. – Знаешь, брат, у меня было такое ощущение, будто я во сне. В голове опилки, руки как ватные, и вообще, словно это не я, а кто-то другой сидит и головой кивает. Более того, я начал себя уговаривать, что вот наконец-то появился хороший повод утрясти личные проблемы. Волкова увидеть, с тобой познакомиться… Но первый импульс был – нет, ни в коем случае, не соглашайся, ничего не подписывай, беги со всех ног. Я только позже на голой логике сумел убедить себя, что бояться нечего.

– И на этом основании ты делаешь вывод…

– …что мне была дана какая-то установка, – закончил Игорь мысль брата.

– Допустим, – сказал задумчиво Вестгейт. Он встал и с хрустом потянулся. – Допустим…

– Ты мне верь, – посоветовал Игорь с нажимом. Он взял сапоги и принялся обуваться. – Если ты – брат по разуму, тебе положено. Не тормози.

– Да я верю, тебе виднее. Хорошо, допустим, было гипнотическое внушение. Это самое простое, а главное – быстродействующее. Ты ведь недавно почувствовал давление, верно?

– На днях, – пробормотал Игорь, тоже вставая. – И я уверен, что это была какая-то целенаправленная установка, напрямую связанная с нынешним кризисом.

– Вспомни, – попросил Вестгейт. – С тобой ничего странного не происходило в последние дни? Если тебя гипнотизировали, то должен быть небольшой провал в памяти, скорее даже ощущение, что ты чего-то не расслышал в разговоре с кем-то. Отвлекся вдруг и не расслышал.

– Да ты знаешь, – нахмурился Игорь, – столько было диких разговоров и идиотских ситуаций… – И тут он осекся.

Вестгейт с трудом подавил в себе желание протянуть руку и взять Игоря за плечо – так вдруг изменилось его лицо.

– Елки-палки, – сказал Игорь без малейшего выражения, глядя под ноги. – Черт побери. Не может быть такого.

– Объясни, – попросил Вестгейт. – Давай вместе.

– Да очень уж все на поверхности, – пробормотал Игорь, поднимая на брата полные недоумения глаза. – Ведь действительно был такой момент, и не далее чем третьего дня. А знаешь, где? У Папы в кабинете. На личной встрече. Секретной даже от своих, в обход протокола.

– Пойдем, – сказал Вестгейт. – Попробуем.

– Как это делается технически? – спросил Игорь.

– Ну, сначала мы во всех подробностях вспомним, о чем был разговор и что там происходило вообще, какая была обстановка… Это можно? Ты не против?

– Да ерунда, мы же там не судьбы мира обсуждали…

– Отлично. А потом я тебя слегка загипнотизирую…

– В чем бы ни заключалась установка, скажи, реально ее сломать или нет?

– Любую установку можно сломать. Видишь ли… Отчего возникает это ощущение провала в памяти? От того, что тебе в конце сеанса дают приказ на забывание. А я в конце нашего с тобой сеанса такого приказа давать не буду. И когда ты проснешься, то будешь помнить все. И тогда уж сам разберешься, как тебе относиться к тому, на что тебя пытались запрограммировать. Если тебе эта установка не понравится, ничто тебя не заставит ее выполнить.

– Она мне точно не понравится! – заявил Игорь агрессивно.

– Надеюсь, что ее вообще не было, – процедил Вестгейт.

– Она была, – заверил его Игорь. – Точно была, не надейся. Не могло ее не быть. Этот негодяй поймал меня как мальчишку. Просто классический прием – заставил смотреть на ритмично качающийся блестящий предмет. И нагло так! Даже не попытался сгладить переход к действительности! Я точно помню – сидел и таращился на эту штуковину. А потом смотрю – пепельница стоит, и ничего больше. А у него, паразита, рука трясется, и потный он весь, будто штангу поднимал. Вот сволочь!