Книга Адептка второго плана, страница 105 – Надежда Мамаева

Едва мы оказались на улице, ба проворчала:

– Не могла предлог попроще найти, чтобы отправиться в хранилище и отвязаться от этой Снежинки?

– Боюсь, что это был не предлог. У меня действительно отработка.

– А как же моя месть? – взъярилась ба.

– Мстить обязательно будем, – заверила я призрачную, – но сначала отравим. В смысле, отварим. Тьфу, сварим. Зелье. Иначе незачет. Чемодан. Родной склеп. Тебе. А мне – монастырь.

– Хотя бы мужской? – ехидно уточнила ба, которая даже в загробной жизни хотела провести время исключительно хорошо, но… его провести тяжело. Еще хуже, чем костлявую, которая нет-нет да и да… поддавалась на обман. И мертвая Вильда по эту сторону Гарни была живым тому примером.

– Увы, – разочаровала я ее и почесала во все лопатки к лаборатории, где пахло дымом, серой и травяными вытяжками.

Магесса стояла у своего стола с видом человека, ожидающего неминуемого апокалипсиса в учебных условиях. Но пока адепты не приступили к занятию, оный не настал.

– Бросвир. Чуть не опоздала, – сухо произнесла преподаватель, взглянув на хроносы, висевшие на стене. На них как раз только-только загорелся аметист. – Ваше рабочее место там, – и она кивком указала на стол под вытяжкой в углу.

Рядом с ним уже стоял Ранских, который при виде меня просиял. Я же, сдав чародейке доклад, отправилась к указанному столу, и отработка началась. Нужно было с нуля приготовить простое, но капризное «Зелье спокойствия». Я погрузилась в процесс, сверяясь с методичкой и стараясь не смотреть на рыжего, который то и дело пытался перекинуться со мной хоть словом.

– Эй, Кимерина, я так и не успел сказать тебе спас… – начал он было, наклонившись ко мне.

– Ранских! – голос магессы прозвучал, как удар хлыста. – Тишина!

Рыжий вздохнул и снова уткнулся в свою ступку, яростно растирая какие-то корни. Больше он не пытался заговорить. Но его хватило ненадолго. Через десять минут он снова открыл рот, на этот раз чтобы спросить:

– Ким, а что ты делаешь после отработки?

Ответом ему стал преподавательский окрик:

– Ранских! Еще одно слово – и вылетите с занятия!

Рыжий снова примолк. И держался стойко почти до конца. Но все же его терпение оказалось чуть короче, чем три часа отработки. На его очередное «Ким» чародейка не выдержала:

– ВСЕ! – ее крик заставил вздрогнуть всю лабораторию. – Ранских, на выход! Я ставлю вам за эту лабораторную «ужасно»! А сейчас – на выход!

Адепт попытался было возражать, но, увидев лицо преподавательницы, пылавшее от гнева, на съехавшие на кончик носа очки, на облако волос, поднявшихся в воздух и искривших на кончиках локонов магией и… Как настоящий мужчина решил: не стоит рисковать жизнью и спорить с женщиной в гневе. Это как минимум опасно. А с чародейкой в гневе – еще и смертельно. Даже если ты почти (без каких-то пяти лет обучения) грозный боевой маг. Одним словом, рыжий ушел.

В лаборатории воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихим шипением колб и напряженным дыханием. Моим и еще двух дюжин будущих целителей, вместе с которыми я и отрабатывала пропущенное занятие.

Впрочем, тишина продлилась недолго. Спустя всего пару секунд все резко вспомнили, зачем они здесь, и продолжили работу.

Спустя два часа мое зелье в колбе перелилось всеми оттенками лавандового и издало мягкий, умиротворяющий аромат. В общем, мне удалось сварить «Зелье спокойствия» и психануть при этом всего раз шесть. Ибо оно оказалось не просто капризным, а очень капризным.