Книга Адептка второго плана, страница 144 – Надежда Мамаева

И после этих слов лекция началась. Ректор говорил четко, ясно, быстро.

– Трансмагический перенос материи сквозь пространство требует точного расчета, – его голос, глухой и низкий, заставил воздух в зале замереть. – В первую очередь, это сохранение стабильности структур после прыжка. Чем меньше точек связи, тем дальше можно выполнить заброс при одинаковом энергетическом потенциале, но стоит всегда помнить о минимальном пределе. Один якорь лишь может задать вектор. Два – уже станут опорой для построения матрицы в конечной точке, но… все же я бы не советовал вам полагаться на дуальности. Неучтенные направления стихий, магические течения эфира могут легко сместить два якоря и поколебать структуру. Так что запомните, адепты, триада – минимальная устойчивая структура, позволяющая воссоздать форму, объем и придать им устойчивость в нашем трехмерном мире. Любое сложное долговременное заклинание, касающееся трансформации магии и материи, должно зиждиться на правиле трех. Как табуретка. Она становится устойчива только на трех ножках. Треугольник. Пирамида. Сила стремится к порядку. К устойчивости, и три – это минимальный баланс…

Трэвор говорил, но, слушая его, я не могла отделаться от мысли, что ректор будто выбирал между двумя адептками: Лирианой и Элодией.

Первая – высокая, статная брюнетка из знатного рода, чья холодная, почти ледяная красота была под стать немалой силе. И магической, и физической.

Вторая – рыжеволосая сорвиголова с короткой стрижкой, дюжиной колечек в каждом ухе и татуировками на шее. Ее напор мог сломить даже самую железную волю.

Кажется, остановился ректор на рыжей и уже было пошел к ее парте, когда Трэвор случайно посмотрел на мои руки и… едва не споткнулся.

Впрочем, он тут же вернул себе самообладание. А вот я его лишилась. Потому как глянула на собственные пальцы и увидела на одном из них кольцо. И, кажется, главе академии оное тоже было знакомо… Упс!

Лекция закончилась. И я не торопилась собирать листы. Потому как уже отлично знала, что будет дальше.

– Адептка Бросвир, прошу вас задержаться, – прозвучало ожидаемое.

Я на это лишь вздохнула и, поправив сумку, в которой по-прежнему был бабулин прах, подошла к Трэвору, чтобы услышать:

– Чуть более седмицы назад, когда в мой кабинет ворвался барон Бросвир, утверждая, что один из преподавателей академии обесчестил его дочь, я принял это за бред и вашу попытку любым способом избавиться от родительской воли. Но сейчас у меня возникают сомнения, не ошибся ли я?

– Ректор академии никогда не ошибается, – отозвалась я невозмутимо. – И вы были правы в своем предположении. Да, я хотела любым способом остаться в академии. И не более.

– И добились своего. Остались, – мрачно отозвался Трэвор. – Только один из лучших моих преподавателей теперь уволился! Из-за вас!

– Не думала, что так получится, – искренне произнесла я. – В этом не было никакого расчета. Могу поклясться…

– Мне не нужны зароки, – перебил ректор. – Я хочу единственного: чтобы Бран обрел свое счастье. Он его достоин, как никто. Так что, адептка Кимерина, попытайтесь не свести моего друга с ума. А то вы в этом профессионал… – намекая на мое безумие, закончил Трэвор.

– Это еще большой вопрос, кто кого сводит с ума, – фыркнула я.

Ректор на это лишь покачал головой и, не прощаясь, ушел. А я поспешила в столовую и после – в библиотеку. Потому как даже помолвка – не повод откладывать месть.