Книга Адептка второго плана, страница 152 – Надежда Мамаева

Выходит, оно было уготовано не подруге, а мне – за то, что я назвала имя… И, сама того не зная, догадалась о главном.

Но если смертельное чернословие адресовалось именно мне, значит, в этот момент я стала важнее прежних целей: принца и Хайрис. А это может быть лишь в одном случае: Вайрис и есть тот самый кукловод, который стоял за всеми покушениями.

Вот только как он узнал, о чем я говорила с Вильдой? А главное – все превратно понял, решив, что я все о нем знаю. Вывод напрашивался только один: в нашей с Одри комнате было подслушивающее заклинание… Иначе бы ничего не произошло: ведь, когда мы с ба вышли в коридор, она ясно дала понять, кого из Вайрисов имеет в виду.

Перед глазами вдруг встали строки личного дела. Помнится, тогда, читая его характеристику, я подумала, что она идеальна. Да и Вильда дала мне подсказку, на которую я не обратила внимания: «Род Вайрисов по древности и величию не уступает императорскому», – ее слова прозвучали в ушах, словно она только что их мне повторила.

Выходит, Левард захотел примерить корону? Тогда все сходится: сначала устранить принца, чтоб некому было в случае кончины императора передавать власть по прямой ветви, потом – добраться до императора и его супруги…

– Так захотелось поцарствовать, что ради этого и руки не страшно замарать? И об демонов, об чужую кровь… С кем-то еще договорился, чтобы пошатнуть трон? – выдохнула я.

В руке Вайриса вспыхнул пульсар, а мужское лицо исказилось от гнева. Угадала!

А я мысленно скрестила пальцы: «Ну, ну, давай, сорвись! После этого ты не сможешь представить мою смерть как эксперимент жадного до силы безумного мага».

Кажется, понял это и Левард. Пульсар в его руке, шипя и недовольно брызгая искрами, начал втягиваться в ладонь.

– Не только догадлива, но и умна, паразитка… – со смесью злости и досады выдохнул мой кровник, оценив мою несостоявшуюся попытку сделать собственное тело посланием. – Даже жаль, что ты в числе моих врагов, а не приспешников. Потому как те – сплошь идиоты, не способные выполнить элементарного.

– Даже передать смертельное проклятие, – хмыкнула я.

– Да. Поэтому приходится все делать самому, если хочу, чтобы это все было выполнено хорошо.

Я отчего-то не сомневалась – сделает. А на моем надгробии напишут: «Жила. Все узнала. Умерла». И все мое бытие уместится в один знак. Минус. Между двумя датами…

Хотя отправляться за грань было не страшно: я столько раз уже там была. Куда обиднее оказалось, что с Диром набыться не успела. Не узнала, что такое семья, своя, собственная, дети, внуки…

По щекам покатились слезы. Я плакала без единого звука, смотря в небо. В отчаянии закричала – и тут же рот запечатало заклинанием. Четко и по-деловому. Меня убивали без эмоций. Устраняли, как досадную помеху на пути к трону, – и только.

В свете звезд надо мной блеснул ритуальный нож. Я не могла даже заорать. Лезвие насквозь прошило одну ладонь. Мой убийца взял второй нож, чтобы пригвоздить и правую руку, а я уже знала, что финальный удар будет в грудь. Снова эта проклятая триада. Она преследовала меня и в жизни, и в смерти.

Но, прежде чем острие успело пронзить вторую ладонь, пентаграмма вокруг могилы вспыхнула светом. Сила начала выкачиваться из меня огромными бешеными толчками, линии и символы вспыхнули, и я провалилась. Но на этот раз меня не протащило по реке времени, а выкинуло прямо в это же место, где я и находилась.