Книга Главная проблема дракона, страница 104 – Надежда Мамаева

Да, принц хотел меня так обезопасить, и это у него даже получилось. Но, с другой стороны, он здорово усложнил жизнь своему другу. И не только ему.

Вдруг желающие устранить помеху помолвке принца с эльфиней тоже попытаются меня как-нибудь дернуть в кусты. Для угроз, соблазнения, похищения – это уж по обстоятельствам. Так что расслабляться не следовало. А забывать об остроухих соглядатаях – и подавно. Эти, конечно, навряд ли опустятся до того, чтобы хватать меня за руки, но… Дивные всегда были знамениты тем, что умудрялись так изящно вырыть яму врагу, что и не подкопаешься.

С такими мыслями я подхватила с пола тонкий белый батист, на котором был вышит серебряными нитями имперский герб, и постаралась вспомнить: а дарил ли принц Одри в романе что-то подобное?

Вчера не было времени над этим подумать. Сегодня же я запоздало пыталась сопоставить события, происходящие сейчас, с сюжетом.

Кажется, да, было что-то такое, когда Одри испачкалась и дракошество протянул злосчастный носовик, чтобы героиня вытерла грязь. Только я, как автор, при написании сцены вновь смотрела не туда. Описывала, демоны их дери, чувства. Ну и, конечно же, подчеркивала галантность и обходительность героя. И не подозревала об истинной подоплеке событий.

Сжала несчастный батист и со злостью засунула его в сумку.

– Да что ж это такое? Это не сюжет, а чемодан с двойным дном какой-то! Куда ни плюнь – попадешь либо в фигу, либо в интригу. И ладно бы последняя была любовная. Нет, исключительно политическая! – сквозь зубы тихо выдохнула я и направилась к выходу.

Когда спустилась с крыльца библиотеки, уже начало вечереть. Каштаны, грабы, клены, липы… Их кроны – охряные, багровые и медовые – купались в розовеющих лучах клонившегося к закату солнца. В воздухе витал тонкий аромат – сладковатый и чуть терпкий, смешанный с запахами хризантем и астр, жухлой листвы и спелых яблок.

Вся природа медленно погружалась в умиротворяющее спокойствие и склоняла всех остальных к тому же. Только я этим вечерним чарам не поддалась, а осторожно двинулась в направлении к внутреннему двору академии. Через него был кратчайший путь до общежития. Вот только на середине дороги я услышала шум. Вокруг фонтана, что был в том самом дворе, оказалось многолюдно, малодраконово и даже двухэльфно.

Я заторопилась, поправила сумку и, едва не запнувшись о кого-то, машинально опустила взгляд вниз. И тут же влетела в чью-то широкую грудь! Да так, что тип, в которого я врезалась, охнул, выругался, покачнулся…

– Прошу прощения, – пробормотала я, вскинула голову и увидела, как стоявший рядом высокий рыжий адепт оступился, задел соседа, да так, что тот упал. И ладно бы на сухие булыжники. Нет! В лужу, что образовалась от брызг фонтана.

Тут же раздалось возмущенное:

– Смотри, куда прешь, ядрена вошь?! Зенки разуй, урод ржавый! – И упавший – в лучших традициях нежити – медленно и зло восстал из лужи, как из гроба.

– Повтори, что ты сказал, болотная стрыга? – с легким акцентом угрожающе произнес медноволосый, и не думая извиняться.

– И повторю, и добавлю, и прихлопну башмаком на поединке, таракан рыжий! – встряхивая руки так, что с манжет в разные стороны брызнула грязь, отозвался адепт.

– Иди ты виверне под хвост, блоха кладбищенская! – огрызнулся рыжий.