Книга Главная проблема дракона, страница 14 – Надежда Мамаева

С учетом того, что при этом сам лорд лежал, а я сидела на коленях, то на них же и поползла, давая задний ход. Отчего подол моего и так укороченного оградой савана задрался выше середины бедра.

Мужик, которого сначала приложили ломиком, а потом – сюжетным поворотом, осоловело помотал башкой и на пару секунд уставился на мою обнаженную ногу.

– Какой, к демонам, вдовой? – выдохнул Костас, наконец, начиная соображать.

– Вашей! – с готовностью отозвалась я и, пока меня не начали снова убивать, добавила невпопад: – Я, как пришла в дом, сразу же письма знакомым отправила. И даже императору сообщила, что жива и здорова, несмотря на то, что оказалась на волосок от погибели… Так что теперь все знают: даже смерть не смогла нас разлучить! А главное, теперь ничего не может случиться, ведь все знают: двум кончинам не бывать. Значит, теперь меня и вас ждет только долгая и счастливая жизнь! – закончила я воодушевленно.

Я несла чушь, но как венец на коронации: торжественно, с трепетом и на вытянутых руках. Последние, к слову, я и вправду простерла к опекуну, который такую Одри, наивно-дурную, кажется, стал опасаться больше, чем Одри практичную. Видимо, потому что от последней хотя бы было понятно, с какой стороны ожидать подвоха. А от прибабахнутой же – отовсюду.

А все потому, что, хоть мозги лорда были и ушиблены (мной!), но соображать-то соображали. И до лорда начал доходить смысл услышанного: второй раз быстренько по-тихому прикончить девицу Хайрис не получится. Придется выждать хоть немного. Иначе на очередную скоропостижную кончину подопечной уже многие обратят внимание.

Не знаю, сыграло ли роль то, что я упомянула императора, или просто у Костаса разум возобладал над злостью, но опекун не ринулся ко мне. Хотя, судя по тому, как у него задрожали пальцы, прибить меня ему очень уж хотелось.

Так что спустя пару минут напряженной тишины, во время которых я старательно изображала смущение и радость, отчаянно хлопая ресницами, Костас, кашлянув, произнес:

– Кажется, я был слишком опечален твоей смертью, что не сразу смог осознать: случилось чудо, и ты, моя дорогая, жива.

Меня на последних словах так и подмывало спросить: а на сколько именно я дорогая? Но уточнять сумму приданого в золотых было немного опасно для жизни. Хотя внутри закипала злость. От этого я ощутила, как к щекам приливает жар. Поспешила опустить глаза долу, чтобы себя не выдать.

Лорд не иначе решил, что подопечная зарделась робким румянцем, потому как из-под полуопущенных ресниц я увидела, как по мужским губам скользнула самодовольная усмешка. И почти тут же Костас совершил резкий бросок вперед, схватив меня за левую руку.

Лорд и не подозревал, как был близок к тому, чтобы быть оглушенным второй раз: за спиной в правой я держала ломик. И лишь чудом не обрушила его на опекуна, в последний миг заставив себя помедлить: все же не на моей шее мужские пальцы сомкнулись, а лишь на запястье. А значит, это проверка. И моих нервов на прочность, и принадлежности Одри к миру живых. И обе я прошла.

– Ты и вправду не умертвие… – выдохнул Костас, щупая мой пульс. Мне показалось, что в его голосе проскользнуло разочарование. Впрочем, опекун быстро взял себя в руки и добавил: – И ты права, раз смерть не смогла разлучить нас, то… Одри Хайрис, согласна ли ты выйти за меня замуж?