Книга Главная проблема дракона, страница 201 – Надежда Мамаева

– Потому что никто не должен знать о том, что власть уязвима, – повторила я горькую истину.

– Ты уже мыслишь широко и по-политически, – вернул мне печальную улыбку Хант.

Все случилось так, как говорил брюнет. На следующее утро я вернулась в академию, уже привычно не обращая внимания на шепотки. Только в обеденный перерыв решила заглянуть к профессору Рипли поблагодарить его. Но когда я взялась за ручку двери его кабинета, то оказалось – та приоткрыта… До меня донеслось:

– При всем уважении, я отказываюсь ставить адептке Хайрис плохие отметки! Она девушка умная, с нестандартным мышлением. И если вы хотите отчислить ее, то сначала придется добиться моего увольнения.

– Хайрис не нужно больше пытаться отчислить, – раздался знакомый голос, и я, не выдержав, все же толкнула створку.

В небольшом кабинете друг напротив друга, как противники перед схваткой, стояли Рипли и императрица. Она, увидев меня, растерялась.

– Одри, это не то, что ты могла сперва подумать. И не то, что ты могла подумать во второй раз, – выпалила она.

– Я все понимаю, – отозвалась я. – И даже не сержусь. Почти.

А затем, повернувшись к профессору, от души сказала:

– Спасибо! Если бы не вы, я бы сейчас здесь не стояла.

И, справившись с желанием порывисто обнять профессора, подошла, просто взяла его руку и, заглянув в глаза преподавателя, попросила:

– Вы задавайте нам побольше и спрашивайте почаще. Тогда из академии выйдут лучшие маги-трансформаторы во всей империи!

– Ну, раз вы так просите, адептка Хайрис, то непременно буду, – усмехнулся профессор.

И я все-таки поддалась эмоциям и обняла его. А потом, развернувшись к императрице, сделала короткий книксен и вышла вон.

К слову, новость о том, что Ривелия пыталась отдалить меня от сына, не опечалила. Все же в ее действиях не было ничего личного. Только политика. А вот что искренне огорчало – это необходимость ожидания Ричарда.

Впрочем, последнее не затянулось. Мой дракон не пожелал лежать и выздоравливать во дворце и на следующий день явился в академию, заявив, что Хант, конечно, ему друг, но девушка дороже, и гулять с ней под руку он ни брюнету, никому-либо другому не позволит. Так что какое-то время мы с Ричардом действительно лишь ходили под руку. Конечно, хотелось бы большего, но тут уже запротестовала я. Припомнила, как принц из-за какого-то перелома держал и себя (а вместе с тем и меня) в лазарете в рамках жуткого приличия. Сейчас же самого дракона едва ли насквозь не проткнули шипом и исполосовали. Так что теперь уже бдела я. Правда, это воздержание давалось нам обоим ой как непросто.

Целители же, в свою очередь, настояли на том, чтобы высочество все-таки ночевало во дворце. Ричард на это заявил, что меня одну он в общежитии не оставит, так что пришлось переехать в императорские покои. Согласно правилам, те находились в противоположном от Ричарда крыле дворца. Это расстраивало. Как и то, сколько всего мне нужно было выучить помимо лекций. Один только дворцовый этикет чего стоил!

Иногда казалось, что у меня от новых знаний лопнет голова. А тем временем приближался день свадьбы. Та была вопиюще скорой по политическим меркам. Всего через какой-то месяц. Благо восстановиться принц должен был гораздо раньше. А пока у дракона появилась привычка по вечерам залезать в мое окно и вести беседы едва ли не до полуночи. И в один из таких вечеров, когда я, как всегда, попеняла Ричарду: