Книга Попасть в историю. Злодейка в академии, страница 135 – Надежда Мамаева

– Надеюсь, – ответил Змей, и я поняла, что последние слова произнесла вслух.

Рик же наконец отпустил меня и поднялся, а затем и мне помог встать. Выпрямившись, я смогла увидеть, что кое-что все же не пострадало. Шкаф и сундуки. Цела была и зачарованная шкатулка, стоявшая на столе, к которому я подошла.

– Знаешь, в следующий раз, когда захочешь увидеть меня ночью, лучше не влезай в окно, – произнесла я, приподняв шкатулку и убедившись: внутри все цело, а затем добавила: – Я сама к тебе спущусь – по веревке из простыней… А еще лучше – ограничься серенадой.

Последние слова я говорила, оборачиваясь, и краем глаза успела увидеть, как Змей молниеносным движением поднял с пола какой-то обуглившийся с одной стороны обрывок белой ткани и тот вспыхнул в его руке, догорев до конца.

– Я ужасно пою, – как ни в чем не бывало напомнил Рик и, шагнув, поднял взгляд от пола, где лежала горстка пепла – все, что осталось от сгоревшего клочка батиста, на меня, как раз в этот момент повернувшуюся спиной к столу.

Мы оказались так близко, что я чувствовала запах дракона, его горячее дыхание. Мы замерли. Радужка глаз стража стала алой. В этом пламени плясала и ярилась тьма, которая затягивала меня в свои глубины. Она ласкала меня, манила, сводила с ума. Или это глаза Змея лишали меня рассудка?

– Бри, – простонал мое имя дракон, целуя мою шею.

В этих звуках сплелись и отчаяние, и мольба, и страсть. Показалось, что земля качнулась подо мной. Или это просто ноги перестали меня держать? Чтобы не упасть, схватилась за опору, которая была сейчас для меня единственной во всем мире, – за плечи Рика. Он еще сильнее склонился. Его рука коснулась моих волос, собрав их у основания затылка и чуть потянув, отчего я еще сильнее откинула голову, еще теснее прижалась к горячему мужскому телу, еще крепче вцепилась в сильные плечи и еще глубже погрузилась в сумасшествие нашего поцелуя, безумство наших губ, рук, прикосновений. Два дыхания, сплетающиеся воедино, и одно же на двоих отчаянное в своей неизбежности сумасшествие, которому поддалась даже наша магия.

Темная сила взметнулась волной, потекла по моим венам неразбавленным мраком, пьяня еще сильнее, выходя за пределы тела и… сливаясь с алым огнем Рика, который окутал дракона. Пламя. Черное и алое. Мы плавились в нем, не в силах оторваться друг от друга.

Рука Змея скользнула по моей талии, забралась под рубашку, выправив ту из-под юбки. Я ощутила кожей чуть шершавые, мозолистые мужские ладони. Они касались нежно, ласково, заставляя меня трепетать, отвечать, и я сама не заметила, как начала в нетерпении дергать рубашку дракона вверх.

Это было словно проклятье, наваждение. Сейчас было плевать, что у нас может не быть даже завтра, что шансов избежать плахи у меня все меньше, а если это и произойдет каким-то чудом, то клятва канцлера не даст нам с Хантом быть вместе. Плевать!

Самое страшное со мной уже случилось: я погибла. И попала в этот мир с единственной целью – погибнуть снова. Но между этими двум смертями – жизнь. И, возможно, мне будет не под силу сделать ее длиннее, но ярче – я могу! Мои пальцы впились в мужские плечи, и Рик, коротко рыкнув, подхватил меня под ягодицы и приподнял, чтобы усадить на стол.

Мужское колено, чуть надавив, раздвинуло мои. Я откинула голову, позволяя целовать дракону мою шею. Губы Змея касались моей кожи жадно, неистово, дико. И я отвечала Рику тем же.