Книга Попасть в историю. Злодейка в академии, страница 76 – Надежда Мамаева

– Дракон не был бы драконом, если бы, торгуясь со смертью, не попытался обогатиться? – иронично заметила я.

И тут Корсар вспылил. Аркан на его руке взметнулся, в любой миг готовый обрушиться на меня, а заодно и размозжить половину шатра.

– Да что ты понимаешь, родовитая! – зло прошипел Корсар. – Да, я дракон. А еще бастард, сын шлюхи, которого отец так и не признал. Да я всю жизнь вырывал у судьбы свой кусок хлеба! И в гонках этих демоновых тоже лишь ради денег участвую, потому что нужно помогать младшим сестрам. Богатеи любят свое самолюбие потешить. Как же, драконы ради них крылья рвут, из шкуры вон лезут, чтобы победить… – он оборвал сам себя, замолчав.

А затем прикрыл глаза, пытаясь смирить… Вот только что? Разбушевавшуюся ли магию, готовую сорваться с его пальцев атакующим арканом, или злость, что звенела сталью в каждом слове?

– А принц-то здесь при чем? – понимая, что играю с огнем, все же спросила я.

Секунда напряженной тишины. Вторая. Третья… Наступившее молчание резало нервы в лоскуты.

– При том, что я в академии самый быстрый дракон, – наконец произнес боевик, стиснув зубы так, что побелели скулы.

– А Ричарду не нравилось быть вторым? – спросила, вскинув бровь, про себя как мантру повторяя: «Невозмутимость, Лизка, ты сама невозмутимость…» А холод меж тем проникал в самую душу.

– Он ни разу не соревновался со мной, понимал, что проиграет, а когда я бросил ему вызов – отказался, – с чувством превосходства и презрения отозвался боевик. – А знаешь почему? Принц сражается, лишь когда знает, что победит.

И тут в мозгу с лихорадочной быстротой начала складываться картинка: боевик подсознательно ненавидел богатых аристократов. А Ричард для него – живое олицетворение знати. И Корсар хотел бы утереть ему нос в том, в чем считал себя лучшим, – в полетах. А Ричард возьми и уклонись… Поступил не как простой адепт, а как политик.

Кажется, здесь было простое соперничество и боевик невиновен, но… Стоило убедиться.

– И ты решил отомстить наследнику, атаковать его вчера в тренировочном зале темной магией? – задала я очередной вопрос, внимательно следя за реакцией дракона. – Наказать труса, который не принимает вызов открыто.

– Что ты несешь? – проревел Корсар, и я увидела, как начало трансформироваться его лицо: проступила чешуя, нижняя челюсть выдвинулась вперед, заострились клыки… Зрелище было не самым приятным. – Я не бью исподтишка и не якшаюсь с темной магией! И повесить на меня обвинение в том, чего я не делал, тебе не удастся…

– А кто делал? – зацепившись за последние слова Корсара, спросила я и вся подалась вперед, точно ищейка.

Корсар посмотрел на меня исподлобья и, явно прикидывая свою выгоду, протянул:

– Допустим, я видел, как кое-кто, стоявший в круге, застегивал на запястье накопитель. Здоровый такой… Сразу после того, как ты грохнулась на Ричарда. В таком артефакте можно было пронести заряд темной силы… – закончил он с намеком.

– Опиши этого кое-кого, – потребовала я.

Вместо ответа дракон усмехнулся и довольно протянул:

– Так, значит, наследника хотели прикончить… И обвинение в покушении – не месть Ричарда мне…

– Наконец-то дошло, – хмыкнула я и втянула тьму в ладонь, а затем и убрала кинжал в голенище. Надобность в них отпала.

А затем посмотрела на Корсара. А этот дракон был хорош. Развитые мышцы, красивое тело, опять же сильный характер, да и морда смазливая. Вот только умные мысли были ей не к лицу. В отличие от Змея. Подумалось некстати.