Книга Предательница и не принц, страница 41 – Татьяна Зинина

– Не время, – ответил Корн. – Да и не стоит тебе это узнавать от меня. Будет лучше, если тот, кто это сделал, признается сам.

Тейн нависал над спокойным, как скала, Корном, а в глазах безопасника так и стояла фраза: «Ты же знаешь ответ». Ведь тогда во всей академии кроме охраны принца только двоим было известно, кто он на самом деле. И если это не Микаэлла, значит, остаётся лишь один вариант.

– Она не могла… – выдохнул Артейн, отходя на шаг. – Нет.

– Повторяю, Тейн, – проговорил Далтер, – сейчас не время это выяснять. У нас всех есть куда более важные дела и задачи. И прими совет: дай ей шанс самой прийти к тебе с признанием. Тогда вы сможете решить этот вопрос с наименьшими потерями.

Артейн зло фыркнул и сжал кулаки. А потом просто развернулся и вышел из кабинета, от души шибанув дверью об косяк.

Корн проводил его раздражённым взглядом и заставил себя выдохнуть и постараться расслабиться. Кто бы знал, как его бесил этот высокородный хлыщ, как безумно надоела роль его тени и няньки. Иногда ему самому хотелось прибить наследника престола, у которого часто вместо здравого смысла в голове гуляли сквозняки. Далтер не раз просил короля освободить его от этой должности, был готов на понижение в звании, на работу обычного следователя, даже на ссылку в глушь. Но его величество неизменно отказывал.

Правда, перед отправлением в Айвирию венценосный отец Артейна сам пришёл к Корну и пообещал, что освободит его от должности сразу, как только будут пойманы те, кто уже несколько лет пытается добраться до наследника. Так что сейчас у Далтера в этом деле появилась отличная мотивация. И он был готов на что угодно, лишь бы арестовать, наконец, тех, кто охотится на Тейна, и получить свою долгожданную свободу.

Микаэлла

– Тут тебе записку прислали, – сказала Лили, как только я вошла в нашу с ней комнату.

– Ага, ещё утром, – буркнула я хмуро. – Под дверь подсунули, пока я спала.

Подруга в ночной сорочке сидела за письменным столом и расчёсывала свои длинные светлые волосы. Она выглядела бодрой и выспавшейся, да и вообще казалась очень довольной. Видимо, ночные гуляния прошли для неё хорошо и весело.

– Ну-у… – протянула Лилианна, отложив в сторону гребень, – видимо, у меня другая записка. Потому что её принесли полчаса назад.

Она протянула мне небольшой конверт без подписи и снова вернулась к своим длинным волосам.

– Надо же, вторая записка за полдня, – пробурчала я, садясь на свою кровать.

– А первая от кого была? – спросила Лилианна. – Хотя, дай угадаю, от Артейна. Вы с ним вчера очень быстро сбежали из «Пианиста». Кстати, – она развернулась ко мне вместе со стулом, – как прошёл ваш разговор? Хотя, уверена, вы быстро перешли к беззвучному общению губ и языков.

– Отстань, – буркнула я, не желая вдаваться в подробности. – Ничего не было. Мы просто поговорили. Я сказала ему то, что должна была сказать ещё перед отъездом из Вергонии. И знаешь… это ничего не изменило. Правда открылась, а толку нет. Можно было вообще не переживать.

На душе было горько и мрачно. Встреча с Тейном откровенно разочаровала, потому новый конверт я вскрывала без интереса и не сомневалась, что не найду в нём ничего важного. Скорее всего мне написала Фариса, больше просто некому. Наверняка она желает предупредить, чтобы я даже не думала мечтать о её драгоценном женихе. Или же просит о встрече, дабы объяснить мне это лично.