Книга Невольница его величества, страница 119 – Татьяна Зинина

Впервые поймав его взгляд, я каким-то чудом сразу понял, что оно никуда возвращаться не хочет. Мне будто открылась его душа вместе со всеми мыслями. В них он носил имя Сайо и считал себя драконом. Он должен был появиться на свет несколько тысяч лет назад, но с ним что-то случилось. Он мечтал о том, чтобы уйти за грань, где его ждало перерождение и новая жизнь, и я был для него шансом.

Мы говорили, не говоря. Просто чувствовали друг друга, понимали, видели все, даже самые потаённые мысли. Я искренне хотел помочь этому существу, но не знал, как. Убить? Но мы с ним и так тут не совсем живые. Но дракону был известен способ.

Чтобы уйти, ему требовалась часть моей души, именно она могла перенести его за грань. Взамен он оставлял мне свою сущность и считал это очень даже выгодной для меня сделкой. Но я не представлял, как можно отделить часть души. Что от меня вообще потом останется?

«Я заберу то, что тебе мешает», – услышал я в голове голос Сайо.

«И что же это?»

«Твои обиды, – сказал он. – Они тоже часть твоей энергии, твоей души. Но они отравляют её, не дают раскрыться. Без них тебе станет легче, а я смогу унестись с ними за грань».

«Забирай», – я даже думать не стал.

Этого «добра» у меня было хоть отбавляй. Правда, понял я это только после предложения дракона. Ведь действительно, многие годы носил в душе обиды: на мать, которая выбрала любовника, решив оставить нас с Эниремией. На отца, который не смог смириться с этим и в итоге убил супругу. На высшую аристократию, из-за которой я долгие годы был вынужден скрывать колдовской дар, изображая простого мага. На сестру, бросившую всё ради своей безумной любви к айву. Снова на отца, который ничего не давал мне сделать для страны, а сам планомерно толкал её в бездну, а потом, когда враги вошли во дворец, не имел смелости даже принять бой… а просто покончил с собой.

Гервин тогда заявил всем, что это он убил короля Каргала, но я знал правду. И однажды спросил айвирского кронпринца, зачем он это придумал. Гервин ответил, что пошёл на обман из жалости, чтобы король остался в памяти подданных не презренным трусом, а правителем, проигравшим противнику в честном бою.

Да, кстати, обиды на Гервина у меня не было. Мы с ним много раз поквитались друг с другом за всё, и я его в чём-то даже уважал, как и Анмара.

А вот обиду на тех, кто предал меня и провернул за моей спиной переворот, я отдавать не стал. Нет, эти люди обязаны ответить мне за всё, и прощать их я не собирался.

Дракон забирал отравленные части моей души, вытягивая их прямо из моей груди. Они собирались в его верхних лапах, клубились серой дымкой с зеленовато-гнилостными вкраплениями и вызывали у меня лишь откровенную брезгливость.

«Теперь я смогу уйти», – проговорил Сайо, прижав к себе эту грязную энергию.

Она впиталась в его чешую, просочилась внутрь, а в глазах дракона вдруг появился живой блеск.

«Я выполнил свою часть сделки. Выполняй свою», – сказал я ему.

«Закрой глаза, – ответил он и сжал когтистой лапой мою руку. – Сейчас я уйду, а ты примешь мою сущность. Запомни одно, она подчинится только сильной воле. Если сделаешь это, никто больше не рискнёт стать твоим врагом».

Я усмехнулся, но веки всё же смежил. Мир завертелся, резко потемнел и вдруг рассыпался звёздами. Сознание померкло, погружаясь во мрак, а потом я вдруг открыл глаза, и увидел над собой тёмное ночное небо и укутанные снегом ветки деревьев. Некоторое время просто лежал, глядя наверх. Только когда почувствовал холод, решил всё-таки подняться… и не смог, глупо запутавшись в конечностях, которых оказалось пять.