Книга Невольница его величества, страница 133 – Татьяна Зинина

– Четтер Гайсли, – проговорил я, не вставая с трона. – Признаёшь ли твою вину?

– Признаю, – промямлил он, глядя в пол.

– Что ж, в таком случае, расскажи-ка собравшимся здесь господам, в чём именно ты виноват, – продолжил я равнодушно.

Да, со стороны я казался ледяной глыбой, но в действительности же душу сжигали огненные смерчи, превращая ещё живую её часть в чёрный пепел.

Чет молчал, продолжая смотреть в пол, зато вокруг стало очень тихо. Настолько, что я слышал только нервное дыхание толпы придворных.

– Говори, – приказал я, совсем немного повысив голос, но этого оказалось достаточно.

Бывший друг на несколько секунд зажмурился, но потом всё же начал отвечать:

– Я виноват в том… что помог организовать ваше похищение, – сказал он негромко, но в повисшей тишине его услышали все.

– И всё? – спросил я с усмешкой.

– Нет, – Чет сглотнул. – Я… знал, что вас хотят убить, и не помешал этому.

– Дальше, – кивнул я.

– Я… – он сжал пальцы в кулаки, но всё же продолжил: – Используя оборотное зелье, я играл во дворце вашу роль, чтобы никто не заподозрил, что настоящий король… погиб.

По залу прокатился удивлённый возглас, снова поднялся шум. Но оказалось достаточно одного взмаха рукой, чтобы все дружно заткнулись. Я бы с радостью обошёлся без этого прилюдного признания, тем более, что сам присутствовал на допросе Четтера, даже задавал ему вопросы. Но нынешнее представление было организовано совсем не для развлечения. Я должен был донести до жителей страны реальную версию произошедшего, поэтому публичное покаяние Чета было самым верным ходом.

– Как именно вы пытались меня убить? – задал я новый вопрос.

– Аделина… создала проклятие на основе вашей крови, – проговорил Четтер.

– То есть, вы с ней не оставили мне ни единого шанса на выживание, – пояснил я. – И всё же я выжил. Правда, за это мне пришлось заплатить свою цену. Но скажи всем этим людям, Чет, кто же на самом деле женился на Аделине, и чьего ребёнка она носит?

– Я, – он склонился ещё ниже и теперь почти касался пола рыжей растрёпанной чёлкой. – Ребёнок мой.

– А что же стало с айвиркой Эбелин, которую вы привезли во дворец?

– Это была не она. Девушка… горничная. Она согласилась сыграть роль вашей невесты. Мы поили её особым зельем, чтобы она сошла с ума.

Я кивнул. Собравшиеся в зале придворные слушали очень внимательно и теперь, казалось, боялись даже пошевелиться.

– Как я понимаю, когда послы Айвирии явились предъявлять претензии за её убийство, короля уже изображал не ты? – задал я новый вопрос.

– Это всё было спланировано, – признался он, не поднимая головы. – Тогда роль короля играл приговорённый каторжник под зельем подчинения. Айвов тоже опоили. Они себя не контролировали.

Я горько усмехнулся и, поднявшись с трона, медленно подошёл к бывшему другу, которому когда-то верил, как самому себе. Мне было безумно горько осознавать его хладнокровное предательство, но даже сейчас, когда он признавал свою вину перед всеми, я глупо искал хоть одну причину его оправдать.

Полчаса назад, когда он, валяясь в моих ногах, умолял позволить ему хотя бы увидеть рождение дочери, со слезами просил позаботиться о его ребёнке, я был слишком зол, чтобы проявить хоть какую-то снисходительность. Но сейчас, видя его таким: растоптанным, признавшим вину, потерявшим всякую надежду, – вдруг почувствовал, как в душе шевельнулось сочувствие.