Книга Хозяйка не своей жизни. Развод, проклятье и двойняшки, страница 31 – Дарья Мухина

— Мама! — крик Адрианы пронзил воздух.

Она инстинктивно взмахнула руками, и из ее ладоней хлынул поток воды, ударивший в нападавшего и отбросивший его назад. Магия была сырой, неуправляемой, но мощной, заливая землю и разбрасывая ближайших врагов.

Даниэль мгновенно оказался рядом, его руки пылали огнем.

— Прочь от нее! — взревел он, выпуская волну пламени, которая заставила фигуру в плаще отступить.

Ники, безоружный, но быстрый, схватил упавшую ветку и размахнулся ею, как дубинкой, ударив другого нападавшего, пытавшегося зайти сбоку.

Я прижала руку к животу, увидев, как на юбке платья появилась кровь. Боль была невыносимой, но я заставила себя стоять прямо, мой взгляд был прикован к детям.

— Держитесь… за мной, — выдохнула я, голос дрожал.

Голос Лайонела прогремел над полем боя.

— Катрин!

Он прорвался через линию врагов, его магия пылала, пока он прокладывал путь ко мне. Кайонел следовал за ним, его щиты отражали шквал темной энергии. Вместе они оттеснили нападавших, их объединенная сила подавляла засаду.

Фигуры в плащах, осознав, что потеряли преимущество, начали отступать, растворяясь в лесу. Ноги подкосились и я рухнула на колени, дети мигом бросились ко мне. Лайонел опустился на колени рядом со мной, его лицо побледнело от страха.

— Катрин, держись, — сказал он, его руки засветились целебной магией, когда он прижал их к моему животу.

Тепло слегка облегчило боль, но боль продолжалась, а я не понимала, что происходит. Никакой открытой раны, но кровь… неужели?..

Адриана и Даниэль прижались ко мне, слезы текли по их лицам.

— Мама, пожалуйста! — рыдала Адриана, ее руки дрожали, когда она пыталась вызвать еще воды, чтобы смыть кровь.

Пламя Даниэля угасло, его энергия иссякла, но он крепко сжал мою руку, его голос дрожал от страха.

— Ты не можешь нас оставить.

Ники стоял на страже, сжимая свое импровизированное оружие, его юное лицо было исполнено решимости.

— Мы с вами, леди Хардшроун, — сказал он, голос был тверд, несмотря на хаос.

Мое зрение затуманилось, мир накренился, когда тело поддалось боли и истощению. Тошнота, стресс, удар — это было слишком. Я потянулась к детям, мои пальцы коснулись их заплаканных лиц.

— Я… так вами горжусь, все будет хорошо, — прошептала я, голос был едва слышен.

Целебная магия Лайонела вспыхнула ярче, но я чувствовала, как ускользаю. Последним, что я увидела, была моя семья — мои храбрые, прекрасные дети и отчаянные глаза мужа — прежде чем тьма поглотила меня, и я потеряла сознание.

Я очнулась от боли в животе и мягкого света, льющегося в глаза. Голова гудела, веки были тяжелыми. Я лежала на широкой кровати с шелковыми простынями, вокруг — резные деревянные колонны, стены украшены гобеленами с золотыми узорами. Хрустальная люстра сверкала под потолком, а за окнами с бархатными шторами виднелся кусочек неба. Я сразу поняла: это дворец. Королевские покои.

Сердце заколотилось. Как я здесь оказалась? В памяти всплыли обрывки: засада, крики детей, кровь на моих руках. Я попыталась сесть, но боль в животе заставила меня замереть.

— Катрин! — хриплый голос Лайонела заставил меня повернуть голову.

Он сидел в кресле рядом, лицо осунувшееся, глаза красные от усталости. Его плащ был мятым, волосы растрепаны. Он явно не спал всю ночь, но, увидев, что я шевелюсь, вскочил и рухнул на колени у кровати. Его руки схватили мои, и он принялся целовать мои пальцы, запястья, прижимаясь к ним, будто боялся, что я исчезну.