Книга Хозяйка не своей жизни. Развод, проклятье и двойняшки, страница 53 – Дарья Мухина

Король задумчиво кивнул, его взгляд стал глубже.

— Я видел её вчера. Её магия воды… она напоминает мне Лейлу, но с большей мощью. А Даниэль — он рождён править, это очевидно. Но я хочу предложить вам кое-что, Катрин. — Он наклонился чуть ближе, его голос стал тише. — Я хочу, чтобы мои внуки учились в лучшей академии королевства. Не просто в хорошей, а в той, что даст им лучшее магическое и политическое образование. Я готов договориться, чтобы туда приняли и Ники. И не важно, что преступление уже окончено и скоро начнется. Я решу этот вопрос. Он не маг, но его преданность и ум заслуживают шанса. А я… в свете грехов своего сына, готов рассмотреть иного наследника, как ты уже поняла.

Я замерла, чувствуя, как его слова оседают в груди. Предложение было заманчивым — лучшая академия могла дать детям не только знания, но и защиту, связи, будущее. Но я знала, что у короля есть свои мотивы. Он хотел держать внуков под своим влиянием, а заодно, возможно, отвлечь Кирсана от их силы. Я сжала руки, стараясь выиграть время.

— Это щедрое предложение, Ваше Величество, — сказала я. — Я обсужу это с Лайонелом. Нам нужно время, чтобы всё обдумать.

Король кивнул, его улыбка была почти отеческой, но в глазах мелькнула искра расчёта.

— Конечно, Катрин. Но не тяни. Время играет против нас. И… береги себя. Ты нужна им. И малышу.

Я поклонилась, чувствуя, как мысли кружатся в голове. Король верил в детей, но его планы были загадкой. Что он хотел от юного герцога в моей школе? И почему так настаивал на академии? Я вышла из зала, ощущая, как груз ответственности становится тяжелее.

* * *

Вернувшись в покои, я застала Лайонела с Даниэлем. Они обсуждали что-то, стоя у карты королевства, и их голоса были серьёзными. Я рассказала Лайонелу о разговоре с королём, включая его предложение о школе и академии. Его лицо потемнело.

— Юный герцог? — переспросил он, нахмурившись. — Это не просто жест доброй воли. Король хочет держать нас под наблюдением. А академия… это заманчиво, но опасно. Он хочет, чтобы дети были в центре его влияния.

— Я знаю, — тихо сказала я. — Но лучшая академия могла бы защитить их. И Ники. Мы не можем отказываться сразу.

Лайонел вздохнул, потирая виски.

— Ты права. Но Адриана… мы не можем отправить её туда сейчас. Её сила слишком непредсказуема. А Даниэль… он справится, но я не хочу, чтобы он стал пешкой в играх короля.

Даниэль, слушавший нас, шагнул вперёд.

— Я присмотрю за ней, отец, — твёрдо сказал он. — Если мы поедем в академию, я не дам Кирсану или кому-то ещё подобраться к нам.

Лайонел положил руку на плечо сына, его глаза были полны гордости.

— Я знаю, Даниэль.

Я посмотрела на них, чувствуя, как решимость растёт. Кирсан мог плести свои интриги, но мы были семьёй. И мы были сильнее.

* * *

Я отложила письмо Марии, но её слова всё ещё звучали в голове. Школа была моим сердцем, моим способом изменить мир, дать шанс тем, у кого его не было. Мысль о юном герцоге из дома Ларвейн, который проведёт два месяца среди наших учеников, будила во мне смешанные чувства. Это была честь, но и испытание. Король сказал, что хочет, чтобы герцог оценил мои методы, но я не могла отделаться от мысли, что он проверяет меня.

Почему не сделал это раньше? Хочет ли он убедиться, что школа — не угроза его власти? Или, может, он видит в ней инструмент для своих планов? Дом Ларвейн был лоялен короне, но не нам. Если юный герцог расскажет о школе больше, чем нужно, это может привлечь ненужное внимание. И всё же я верила, что школа выдержит любой взгляд. Мария писала, что дети — и бедняки, и аристократы — уже готовятся к урокам, и их энтузиазм был заразительным. Это было моё наследие, и я не позволю никому его разрушить.