Онлайн книга «Крепкие мужчины»
– Ну да. Ой, меня так долго еще ни разу в жизни не причесывали! – Акулы всем порой попадаются, – сказал один из рыбаков. – Бывает, все мы акул забиваем. – Просто так убиваете? – спросила миссис Поммерой. – Нет нужды это делать. – Нет нужды убивать акул? – изумленно вопросил рыбак. Миссис Поммерой была дамой-незнакомкой, и к тому же весьма привлекательной, поэтому в саду вокруг нее все мужчины пребывали в приподнятом настроении. – Нет нужды жестоко поступать с животными, – сказала миссис Поммерой, зажав в губах несколько шпилек. Она трудилась над прической пожилой женщины с седыми волосами оттенка стали. Похоже, женщину этот разговор совершенно не интересовал. Рут догадалась: это или мать невесты, или мать жениха. – Вот это точно, – кивнула Китти Поммерой. – Мы с Рондой это давно усвоили. Нас отец так воспитал. А отец у нас был добрый. Сроду рукоприкладством не занимался. Никого из нас, девочек, никогда пальцем не тронул. Ругался частенько, это правда, но чтобы ударить – ни-ни. – Животных обижать – это жестоко, – сказала миссис Поммерой. – Все животные – Божьи создания, как любой из нас. И если кто-то убивает животное без причины, значит, с этим человеком что-то не так. – Ну, не знаю, – покачал головой рыбак. – Кушаю я их с большим аппетитом. – Есть животных и убивать их без причины – это разные вещи. Жестокость к животным непростительна. – Вот именно, – кивнула Китти. – Просто мерзость. Рут не могла поверить в этот разговор. На Форт-Найлзе такие разговоры вели то и дело – тупые, нескончаемые, ненаучные. Значит, и на Корн-Хейвене любили так же потрепать языком. Миссис Поммерой вытащила изо рта шпильку и закрепила ею один из седых локонов пожилой дамы. – Правда, – сказала она, – должна признаться: было дело, я засовывала жабам в пасть зажигалки и взрывала их. – И я тоже, – кивнула Китти. – Но я не знала, что из этого получится! – Ясное дело, – сказал один из развеселившихся корн-хейвенских рыбаков. – Откуда вам было знать? – А я иногда бросаю змей на траву перед газонокосилкой, а потом по ним проезжаю, – сообщила Мэнди Адамс, хорошенькая девочка. – Ну, это уж слишком жестоко, – покачала головой миссис Поммерой. – Зачем же так делать? Змеи полезные, они вредителей едят. – Ой, а я так тоже делала, – сказала Китти Поммерой. – Черт, Ронда, да мы с тобой вместе это делали. То и дело рубили змей на куски. – Но мы были дети, Китти. Что мы тогда понимали? – Да, – кивнула Китти. – Мы были дети. – Что мы понимали? – Точно, – сказала Китти. – Помнишь, ты как-то раз нашла гнездо мышиное под раковиной и всех мышат утопила? – Дети не знают, как обращаться с животными, Китти, – сказала миссис Поммерой. – Ты всех утопила в разных чашках. И говорила, что это мышиное чаепитие. И все повторяла: «Ой, какие они славные! Какие славные!» – А у меня с мышами никаких забот, – сказал один из корн-хейвенских рыбаков. – Я вам скажу, с кем у меня проблемы. С крысами. – Кто следующий? – весело осведомилась миссис Поммерой. – Чья очередь за красотой? На свадьбе Рут Томас напилась. В этом ей помогла Китти Поммерой, которая подружилась с барменом, пятидесятилетним корн-хейвенским рыбаком по имени Чаки Стрэчэн. Чаки Стрэчэн добился великой чести трудиться барменом на свадьбе, большей частью, потому, что сам был отъявленным пьянчугой. Чаки и Китти сразу нашли друг друга – как всегда сразу находят друг друга в буйной толпе болтливые пьяницы. На свадьбе они времени даром не теряли. Китти назначила себя помощницей Чаки и в плане выпивки не отставала от посетителей барной стойки. Посетитель – стаканчик, и она – стаканчик. Китти попросила Чака приготовить что-нибудь вкусненькое для Рут Томас – что-нибудь такое, чтобы эта маленькая милашка расслабилась. – Дай ей что-нибудь фруктовое, – распорядилась Китти. – Что-нибудь такое же сладенькое, как она сама. И Чаки налил Рут полный стакан виски, куда бросил крошечный кусочек льда. – Вот самый лучший напиток для леди, – сказал Чаки. – Я ж тебе про коктейль говорила! – воскликнула Китти. – Это для нее крепковато будет! Она к такому не привыкла! Она же у нас в частной школе обучалась! – Попробуем, – сказала Рут Томас и выпила виски залпом. – Очень фруктово, – сказала она. – И очень сладенько. От напитка у нее приятно согрелся желудок. Ей показалось, что губы у нее стали более пухлыми. Она выпила еще один стакан и почувствовала себя необыкновенной красавицей. Она крепко обняла Китти Поммерой и сказала: – Ты всегда была моей любимой сестричкой Поммерой. Это было ужасно далеко от правды, но почему-то Рут показалось, что так нужно было сказать. – Надеюсь, у тебя все будет хорошо, Рути, – мурлыкнула Китти. – Ах, Китти, ты просто душка. Ты всегда была так добра ко мне. – Мы все желаем тебе только самого хорошего, детка. Мы все за тебя всегда пальцы задерживаем и надеемся, что все получится. – Задерживаете пальцы? – нахмурилась Рут. – Ну… в смысле, скрещиваем дыхание, – уточнила Китти, и они обе чуть не попадали от хохота. Чаки Стрэчэн налил Рут еще стакан. – Ну, разве я не великий бармен? – спросил он. – Виски со льдом вы точно мешать мастак, – согласилась Рут. – К гадалке не ходи. – Это ж моя двоюродная сестричка замуж выходит, – сообщил Чаки. – Надо ж отпраздновать такое дело. Дотти Вишнелл – моя сестричка двоюродная! Эй! Так ведь и Чарли Берден – мой двоюродный братец! Чаки Стрэчэн выскочил из-за стойки и обнял Китти Поммерой. Он уткнулся физиономией в шею Китти. Он покрыл слюнявыми поцелуями все ее лицо – вернее, здоровую часть ее лица, ту, на которой не было рубца от ожога. Чаки был худющий, и брюки с его тощей задницы сползали все ниже. Стоило ему наклониться, и он демонстрировал ложбинку между ягодицами. Рут старалась отворачиваться. Дородная женщина в цветастой юбке ждала выпивку, но Чаки ее не замечал. Женщина с надеждой улыбалась, глядя на него, но Чаки шлепнул Китти Поммерой по попе и откупорил бутылку пива. – Вы женаты? – спросила Рут у Чаки в тот момент, когда он лизнул шею Китти. Чаки отлепился от Китти, потряс кулаком и сказал: – Меня звать Кларенс Генри Стрэчэн, и я женат! – Можно мне чего-нибудь выпить? – учтиво осведомилась дородная дама. – А я тут на что? Бармен к вашим услугам! – гаркнул Чаки Стрэчэн, и пустился в пляс с Китти, топая подметками по дощатому настилу под тентом. |