Книга Вампиры наклюкались!, страница 98 – Малиновая Карамель

Мы с Клюквой снова остались одни, и я решил продолжить прерванный разговор.

— Дорогая, какое наказание вынесли короли для принцессы Юстины? — старался говорить максимально спокойно и ласково, притянув невесту в свои объятия.

Теперь она лежала у меня на плече, прижавшись ухом к телу, и доверчиво смотря на меня большими и чистыми глазами, в которых не было места злобе, обиде или ненависти. Моя ягодка была самым добрым существом на свете, но была вынуждена столкнуться с жестокостью мира аристократов.

— Они погрузили её в лечебный сон до начала родов. Когда мальчик появится на свет, она будет помещена в закрытый монастырь бога Флафа, под присмотр служителей. — тяжко вздохнула моя красавица, смотря мне прямо в глаза. — Её отец предложил сказать всем, что она умерла при родах. И я понимаю его решение. — к моему удивлению, Клюква согласилась с королём ирлингов. — Она потеряла рассудок. Когда её схватили, пыталась убить стражников, а после и убить ребёнка. Лекарь Фробо диагностировал сумасшествие, и рекомендовал держать её на успокоительных, когда она будет в монастыре. Я не хочу, чтобы внука Сантоса сторонились из-за его матери. А так у принца будет шанс найти новую супругу, ту, что станет хорошей матерью для мальчика, и будет истинно любить Микора.

— Наверное, так будет лучше всего. — медленно заметил, всё больше засматриваясь ан сладкие губки любимой, что хранили аромат её крови.

— Кармин? — смущённо залилась румянцем моя невеста, а я почувствовал знакомое томление в паху.

Я не стал больше медлить, а просто запустил свою руку в её рыжее пламя, стягивая пряди на затылке и притягивая ближе к себе. Она поддалась ко мне грудью, но в сантиметре от моего рта, остановилась и быстро зашептала:

— Постой, Кармин. Лекарь Фробо запретил тебе неделю физические нагрузки. А я по твоим глазам вижу, что на поцелуе мы не остановимся.

Но я не стал слушать её доводы, а лишь сильнее надавил на её лопатки и наконец вкусил сладость любимых уст. Они хранили аромат клюквы, были сладкими и мягкими. Мне казалась прошла вечность с тех пор, когда я в последний раз целовал свою невесту.

Её трепещущее от возбуждения тело, тихие страстные стоны, что срывались с губ, лёгкие прикосновения маленьких ладоней — всё это пробуждало во мне желание отбросить лишние тряпки и накинуться на Клюкву.

«А что мне мешает?» — решил я, разрывая лёгкую ткань на груди феи, оголяя спелые груди, с яркими сосочками, которые уже полностью затвердели.

— Кармин… — тихо выдохнула ягодка мне на ухо. — Тебе нельзя. Лекарь сказал…

— Плевать! — не дал ей договорить, затыкая рот новым поцелуем, а пальцами оглаживая бархатную кожу шеи, груди и бёдер. — Мы осторожно. Обещаю!

Клюква посопротивлялась для приличия, заботясь о моём здоровье, но минутами спустя её ладонь скользнула по моему прессу и накрыла давно стоящий член, размазывая каплю предэякулята по чувствительной головке.

— Сожми сильнее, милая. — командовал ягодкой, сам достигая пальцами центра женственности. — Погладь по всей длине.

Клюква послушно ласкала член, крепко сжимая ладонь, иногда переминая в руке яички, от чего стрелы удовольствия простреливали поясницу и грозили мне преждевременным финишем.

Чтобы избежать конфуза, я опрокинул почти жену на спину, сев между её широко разведённых ног, касаясь головкой влажных губок, размазывая по клитору смесь из наших соков.