Книга Змеиная королева, страница 111 – Анна Одувалова

Тот попытался уклониться, уйти от удара, но не смог. Снаряд из одного настырного и давно умершего мудреца швырнул его на пол. На лбу в месте соприкосновения с тенью расползлось огромное черное пятно, которое постепенно всосалось в кожу, не оставив ни малейшей отметины.

Шеша выдохнул и медленно сел. Пошевелил пальцами рук, ногами… Медленно поднялся и, открыв глаза, подошел к зеркалу. На первый взгляд в отражении ничего не изменилось. Лишь где-то там, в глубине глаз, появились едва заметные холодные искорки, да улыбка стала другой: не устрашающей, а мертвенно-вежливой, скрывающей многовековой пронизывающий холод.

* * *

Мы всю дорогу молчали. Чтобы лишний раз не пересекаться с Яном взглядом, я устроилась на заднем сиденье машины. Он не возражал. Может, тоже испытывал неловкость, а может, ему просто было все равно.

В первый раз за последнее время мое сознание было ясным, без влияния раджас. Даже змеиная сущность затаилась глубоко внутри и не вылезала наружу до самого Питера, позволив испытать всю гамму противоречивых чувств и угрызений совести.

Без алого дурмана страсти последние события казались нелепыми и нелогичными. При одном воспоминании о них кровь приливала к щекам. Я бы многое отдала, чтобы просто забыть о случившемся, стереть, вычеркнуть из памяти, потому что повернуть время вспять невозможно. И в то же время не хотела ничего менять.

Метод Яна оказался очень действенным, даже слишком. Я верила: иного способа избавить меня от воздействия гуны раджас не нашлось. Но как ни старалась, все равно не могла относиться к случившемуся исключительно как к терапии. Я могла сколько угодно врать себе и ссылаться на раджас, но все равно понимала: если бы не испытывала к Яну симпатии, не было бы ничего. И уж точно тщательно созданное Еленой Владленовной заклинание не разрушилось бы от объятий и поцелуев, в которых не было притяжения.

Я совершенно запуталась. Очень хотелось думать, что, как только я верну Веронике ее энергию и часть души, все встанет на свои места. Меня покинут нелепые, неуместные желания, и я стану той обычной милой девочкой, которой и была на протяжении семнадцати лет. Я никогда не умела быть стервой. Даже тогда, когда это казалось необходимым.

У клуба Камы нас встречали две улыбающиеся грациозные апсары. Странно было видеть их на шпильке, в темно-серых строгих костюмах с юбкой чуть ниже колена. Все же прекрасным нимфам шли летящие полупрозрачные одеяния и босые ступни. Именно в таком виде многие из них танцевали в клубе.

Девушки улыбались совершенно одинаковыми, словно приклеенными, улыбками бездушных кукол, и это настораживало. Но я все равно была рада их присутствию. Оно избавило меня от необходимости разговаривать с Яном.

Я улыбнулась в ответ на приветствие и проскользнула следом за девушками внутрь ночного клуба, стараясь не касаться идущего рядом парня.

Нас уже ждали на третьем этаже в просторной гостиной-студии, выдержанной в холодных тонах: сером, приглушенно-розовом и нежно-фиолетовом. Цвета удивительно хорошо сочетались друг с другом, и подбирал их, скорее всего, не сам хозяин, а приглашенный дизайнер.

В помещении стояло два низких дивана, между ними блестел лаком кофейный столик, чуть в стороне виднелось уютное кресло. В кресле, поджав под себя ноги, сидела девушка, которую я узнала не сразу. Выцветший загар, собранные в высокий конский хвост темные волосы и ни грамма косметики на фарфоровом лице.