Книга Дочь Ледяного Дракона. Турнир, страница 123 – Ника Эйра

Подтверждая слова рыжика, в аудиторию стали прибывать наши одногруппники. Вскоре появилась профессор Элисия Виллер, декан факультета артефакторики и по совместительству мать нашей Мири. Если честно, у меня от мадам какое-то двоякое впечатление. На первый взгляд она кажется вполне милой, доброй тетушкой с душой на распашку и желанием всем и вся помогать, оберегать, быть лучшим другом и любимым преподавателем.

Но… Узнав немного поближе Элисию Виллер меня не оставляет чувство неправильности всего в данной особе.

Это женщина, чей образ кажется теплым и заботливым. Но за этой маской скрывается сложная и противоречивая личность.

Её длинные, рыжеватые волосы собраны в аккуратную гульку на затылке. Глаза — цвета выдержанного янтаря — искрятся интересом и внимательностью, но в глубине можно уловить лёгкое напряжение, будто она всегда что-то оценивает.

Она разговаривает мягко, почти ласково, стремясь внушить студентам чувство безопасности и доверия. Её голос — мелодичный, с лёгкой хрипотцой. Она часто использует ободряющие жесты: лёгкое касание плеча, утешительный взгляд. Однако, когда дела идут не так, как ей хочется, проявляется её настоящая натура — заметный сарказм, выражение лица становится жёстким, а тон голоса приобретает неприятно ледяную тень. Она любит контроль, ненавидит, когда её авторитет ставят под сомнение, и легко манипулирует теми несчастными, кто уверовал в её образ добродетели.

Она может прийти на помощь и дать мудрый совет, если ей это выгодно. Но если ситуация требует от неё уступок или признания ошибки, она предпочитает уйти в глухую оборону, обвиняя окружающих в том, что они неправильно её поняли.

Она фанатично увлечена искусством создания магических артефактов. Для неё нет большего совершенства, чем искусно сделанная вещь. В упор понять не могу, как она при такой фанатичности умудрилась родить Мири. Видимо, Элисии Виллер всё-таки не чужды человеческие слабости… и радости.

– Доброе утро, мои дорогие, – прошла к столу профессор, даже не взглянув на своих «дорогих». – Сейчас мы быстренько проверим ваши творения и перейдём к новой теме.

Дальше Элисия Виллер стала вызывать по одному адепту к себе, проверяя работы с такой дотошностью, что прямо зубы сводит.

– Моя дорогая, артефакторика явно не ваш предмет, – приторно-сладкий, с нотками сочувствия голос раздался в аудитории, когда дошла очередь до Адель. – Вам бы, моя девочка, замуж. Но мы ведь одна семья — я непременно вам помогу.

Мда… Одна семья, только будки разные.

Дождалась своей очереди я очень скоро и, сдав работу, без лишних слов отправилась обратно к ребятам. Почему-то моя скромная персона всегда удостаивалась одобрения и телячьих нежностей — в виде похлопывания по руке либо плечу. Я списывала это на то, что близка с её дочкой; может быть, это намёк на благодарность. В целом этот день, как и многие другие в последнее время, прошёл мимо меня. Всеми мыслями я была где угодно — но только не в реальности.

– Яна, ты готова? – наконец-то настал тот момент, когда мы проведём очередную незабываемую и абсолютно бессмысленную ночь в катакомбах под Академией.

– Не понимаю, зачем мы снова идём туда, – вздохнула я, забрасывая в рюкзак кристалл связи — ну так, на всякий случай. – Мы в этих катакомбах излазили уже все углы, все ловушки на себе испытали. Вон Дин до сих пор немного синего цвета после последней попытки. Может стоит самим помочь Пипе с этой ректорской защитой в библиотеке?