Онлайн книга «Моя любимая заучка»
|
Внезапно накатила злоба. Хуй его знает, откуда она взялась и явно была здесь третьей лишней. Громов прищурил глаза и спокойным ледяным голосом спросил: — Ты с ним спала? Лиза уставилась на него, как на ненормального: — С кем? — Со Смирновым. Она ещё секунду недоумённо хлопала глазами, разинув рот, но потом резко выпалила, нахмурив брови: — Тебе какая разница, Громов? Ты и так уже много сделал того, чего делать не нужно было… Громов в два шага сократил расстояние между ними, опустил свои руки на стол рядом с её и наклонился так, что их лица почти соприкасались носами: — Я задал вопрос. Ты с ним спала? Ромашова сглотнула, а карие прекрасные глаза лихорадочно заметались по его лицу: — Я не обязана отвечать, это не твоё дело… Громов тяжело вздохнул и прикрыл веки, а слова разлетелись по кабинету ледяными осколками: — Если ты мне сейчас не скажешь правду, я не поленюсь и найду этого уёбка, и тогда… Не успел он договорить, как Лиза пискнула: — В каком смысле спала? На одной кровати? — Он тебя трахал? Знаешь, что означает слово «трахал»? — Да не трахал он меня! — закричала Ромашова ему прямо в лицо, — Меня никто не трахал, кроме тебя, ублюдок! — Громов почувствовал, как мелкая дрожь окутала её тело, — Как вообще ты смеешь задавать мне такие вопросы после всего того, что ты сделал?! Её грудь часто вздымалась, а щёки залил румянец, отчего смотреть на неё стало ещё приятнее. Громов сверлил её взглядом, почти не мигая и не отодвигаясь ни на сантиметр: — Ты спала с ним в одной кровати? Сам не понял, как новая волна гнева захлестнула, а на лице появилось презрительное выражение. Лизу перестала бить дрожь, и она тупо уставилась на него. Максим заметил, как промелькнул страх в шоколадных глазах. — Да, я спала с ним в одной кровати. Это запрещено? Её голос еле заметно дрожал. Очевидно, она боялась его. — Запрещено, Ромашка. Они молча смотрели друг на друга. Она была настолько близко, что он чувствовал её дыхание на своём лице. Чувствовал ни с чем больше на свете не сравнимый запах. Волосы источали аромат чего-то сладкого, а от запаха её кожи начиналось головокружение. Он оторвал руку от стола и нежно провёл обратной стороной ладони по её щеке. Какая же у неё нежная и мягкая кожа… Ромашова прерывисто вздохнула, вздрогнув всем телом. — Знаешь, Ромашова. Если я ещё раз увижу его возле тебя, я сделаю так, что он будет страдать всю оставшуюся жизнь. Громов говорил медленно, полушёпотом, а серые глаза не мигая смотрели на неё. — Я ничего не понимаю, — жалобно протянула Лиза, — Чего ты от меня хочешь? Громов чуть отодвинулся, отчего смог оглядеть её полностью. Каштановые кудри небрежными локонами лежали на груди и почти доставали до стола, прямые брови не переставали хмуриться, отчего между ними пролегла небольшая складочка, а чуть приоткрытые такие правильно очерченные чувственные губы так и просили их смять своим ртом. Или ему так казалось, что просили, ведь у него давно уже стоял. — Я же тебе уже сказал. Не позволяй этому уроду трогать себя, даже просто подходить. Громов снова придвинулся ближе, опёрся руками о стол, заключая таким образом Лизу в ловушку. И наклоняясь к её уху, вдыхая сладкий аромат пушистых волос, прошептал: — А если позволишь, — он зарылся рукой в её волосы, прижимая голову к своему плечу, — И я увижу вас вместе, — резким движением руки дёрнул за волосы вниз, отчего у Лизы из приоткрытого рта сорвался стон, — Я уничтожу его. Потом я уничтожу и тебя. |