Книга Психолога вызывали?, страница 24 – Елена Саттэр

Девчонки завернули одежду в шторы и окольными путями потащили ко мне в нумер. А я пошла сдавать Люську.

— Люси, ты не обижайся, — говорила я грустной собачонке. — Но тебя надо отнести в покои, а то обвинят, что я тебя украла.

Удивленный слуга попытался забрать Люси, но она зарычала.

— Вы тогда, госпожа, сами ее занесите и на ее подушку положите, — сказал он, запуская меня в покои императрицы. — Ее Величество отбыло.

Кира и Мира уже ожидали меня с ворохом одежды в моей комнате. Тесьму отпороли, камушки срезали, кожаные штаны разошлись на два шикарных пояса. Единственное, что смущало, — на штанах вензелёчки вытесненные, оказывается, были — буква Д в кружочке, и в лучах солнца они так игриво поигрывали.

Бальным платьем потом займусь, а сейчас шнуровочку кожаную на красное приделаем под грудью, и вырез ей же обошьем. Ну вот – новое платье организовалось. На шею бы чего. Я оглядела украденные камзолы. На одном пуговицы были загляденье — золотые с крупным красным камнем внутри. Сделала еще один черный шнурок на шею и надела на него пуговицу.

Встала перед зеркалом — красота. Женщина-вамп. Хищница вышла на охоту. Плотоядно закусила уголок губы, подмигнула и поиграла бровями. Мастерство даже в другом мире проявится.

— Кира, выпусти мне одну прядку и локон сделай — я его так на пальчик игриво накручивать буду. И список женихов не забудь с Мирой обсудить. А я пошла на прием.

Ох, с этими хлопотами даже не пообедала. Воду только и пила. Может, будут напитки какие разносить?

С этими мыслями я вошла в зал для приемов. В этот раз это был зеркальный. В глазах зарябило от множества отражений, даже колонны ими были украшены. В голове закружилось — с голодухи, что ли? Если не хочешь сразу пасть в ноги к какому-нибудь мужику — садись. Конечно, это вариант познакомиться, но вдруг с мамой окажется — отбивайся потом.

И я боком пошла к первому попавшемуся дивану, где сидела какая-то возрастная дама в темном. Отдышавшись, я стала осматриваться и увидела в отражении зеркала взгляд своей соседки, точнее, никакого взгляда не было. Глаза были пустые, она сидела как истукан, и только губы в горестных складках судорожно подрагивали.

Так это та самая графиня, у которой муж умер. И давно уже. Сильно она его видать любила. Женщина, кстати, очень симпатичная.

Я вздохнула. Таких я частенько наблюдала в своем кабинете.

— Да, жизнь разломилась на две части: на “до” и “после” — сказала я тихо, но так, чтобы женщина рядом меня услышала. — Он тебя покинул, и его не вернуть. Это горько и страшно — остаться одной, знать, что он никогда не возьмет тебя за руку, не погладит по волосам. Ты не услышишь его дыхания рядом, не почувствуешь запах его кожи. Ты осталась одна.

Глаза женщины в отражении заблестели.

— Ты любила его так сильно, что твое сердце, кажется, разорвется от горя, если ты скинешь с себя ледяное покрывало, которым ты прикрылась.

Одинокая слеза пробежала по щеке графини.

— Сколько счастливых дней он провел с тобой. Сколько радости вы испытали, и если бы он стоял сейчас рядом, чтобы он хотел для своей любимой?

Я помолчала какое-то время, потом продолжила.

— Он, наверное, хотел бы, чтобы она продолжала жить, дышать этим воздухом, улыбаться.

Уголок рта женщины робко дернулся. Слезы хлынули ручейками.