Книга Потерянная душа, страница 109 – Марина Ефиминюк

В предрассветный час квартира казалась очень тихой, настороженной. Старый дом был заполнен шорохами и шепотками. Сидя на кухне, Кира различала тиканье часов, скрип дивана, прогибавшегося под тяжестью спящего мужчины, гудение лифта в подъезде. Это было самое страшное утро без сна из всех, что девушке довелось встречать после пробуждения в незнакомом теле.

Кира хотела кричать в голос, бить посуду, топать ногами… и соврать, отвечая на вопрос: имеет ли она право распоряжаться чужой жизнью, как своей собственной, если эта жизнь дана взаймы? Она должна была уступить занятое без спроса место. Ведь считая себя полновластной хозяйкой в стеклянном доме, незваная гостья разбила все стены до фундамента.

Хотя, если разобраться, кое-что общее у них с Настей все-таки имелось: они обе умерли из-за эгоистичной неправильной страсти. До встречи с мужчиной, отобравшей ее спокойствие, душу, а потом и жизнь, Кира напоминала порхающую бабочку. Она много путешествовала, знала сотни людей. Их любовь с жизнью была взаимная и всеобъемлющая. Однако реальность изменилась, когда бабочка попала в сачок страшного человека с красивой улыбкой.Девушка не помнила, в какой момент с беспечного романтика спала маска, и появился умалишенный ревнивец, предавший любовь из-за неосторожного слова. Кира убегала, улетала, но снова и снова, точно по заколдованному кругу, возвращалась к чудовищу. Бывший возлюбленный громил ее квартиру, открыто шантажировал и пугал, пытаясь сделать вид, будто хочет попрощаться с жизнью. Совершив множество ошибок, он отчаянно пытался удержать бабочку, накрыв прозрачной банкой. Девушка и не догадывалась, в какого монстра превращается человек в тяжелом похмелье, остающемся после сильной любви.

Однажды он свихнулся окончательно: запихал Киру машину, привез в чужой дом и закрыл на чердаке. Это случилось уже после погрома, порезов на руке и десятка гадостей, отравивших девушке жизнь. Наверное, она бы простила его за похищение и дурные слова, которые безумец кричал ей в лицо — Кира всегда умела прощать, потому что в мире не существовало безгрешных людей, только вот… она не выбралась с того чердака.

Запертая в теле другой женщины, пострадавшей от жесткости другого мужчины, Кира верила, что ее безумец с красивой улыбкой наказал себя сам. Ведь совесть — самый безжалостный палач. Она медленно, как капли, точащие камень, разъедает изнутри, не дает жить, лишает аппетита, перекрывает дыхание. Видимо, пытка совестью резала на части душу того человека, раз он стал писать послания в книгу из кафе. Надеялся ли тот человек, что на другой стороне света погибшая простила его? Глупец просто не догадывался, что там, куда ушла Кира, ничего не было.

— Настя, ты уже проснулась? — раздался голос Ярослава, хрипловатый, точно бы простуженный.

Кира сглотнула горький комок и быстро вытерла слезы.

Растрепанный, заспанный, мужчина зашел в кухню, поцеловал полуночницу в макушку и деликатно сделал вид, что не замечает заплаканных глаз.

— Кофе? — он с удовольствием отхлебнул остывший кофе из кружки Киры. — Ты сегодня, вообще, спала?

Девушка покачала головой. Она с жадностью впитывала в себя каждую черточку любимого лица. Ярослав внимательно посмотрел на нее из-под бровей и вдруг предложил: