Книга Потерянная душа, страница 59 – Марина Ефиминюк

— Настя… — Ярослав протянул руку через стол и мягко сжал тонкие пальчики девушки, оказавшиеся ледяными — он больше не мог следить за тем, как она, не замечая, до крови раздирала ногтем кожу. — Кира Краснова не может тебя преследовать — она погибла в прошлом августе.

С лица Настасьи сошли краски, в глазах появилось странное затравленное выражение. И тогда мужчина понял этот необъяснимый, казалось бы, иррациональный страх: панику среди ночи, зажженный в комнатах свет, метания по торговому центру, точно бы девушка догоняла кого-то, видимого только ей одной. Анастасия считала, что ее преследует мертвый человек!

— Ты подозревала, что она умерла, — заключил Павлов.

— Умоляю, не смотри на меня с этим взглядом! — тихо произнесла Настя.

— Каким взглядом?

— Взглядом «да она, похоже, рехнулась». Я не схожу с ума!

— Я знаю, — соврал он.

Настя тонко чувствовала фальшь. Она попыталась убрать руку, но мужчина покрепче сжал ладошку и отрицательно покачал головой, давая понять, что ни за что не выпустит ее руки.

— Она меня мучает… — голос девушки вдруг стал ломким. Она отпустила голову, словно нашкодившая школьница перед строгим учителем. Вероятно, Настасья пыталась сдержать слезы.

— Я тебе верю, — снова солгал Ярослав, не отрывая взгляда от темноволосой макушки.

Что-то у него внутри сопротивлялось горькой правде. Но при любых обстоятельствах и жизненных ситуациях он собирался держать Настю за руку, и не давать девичьему сознанию померкнуть. Ярослав искренне верил, что если сможет удержать ее, показать, что в реальности лучше, чем в фантазиях, то она останется рядом с ним, не ускользнет в мир без проблем, где царят вечные яркие краски.

Однако… какая чудовищная несправедливость, что реальность всегда уступает ярким фантазиям!

Она сидит на полу и прикрывает голову руками. Он стоит над ней. Он нечеловечески взбешен. Она видит его сжатые в кулаки руки. Кажется, что еще мгновение — он ударит ее со всей силы. Разобьет нос или губы, а, может быть, просто опрокинет.

Ревность — наркотик, к которому наступает привыкание с первой дозы.

— Пожалуйста, уйди из моего дома, — просит она.

Ее голос слаб, но в нем нет страха. Однажды она прочла, что звери чувствуют страх — он распаляет их ярость, заставляет нападать на слабую жертву. Мужчина, стоящий над ней, напоминает дикого зверя. Он крепко сидит на этом самом опасном наркотике — ревности.

— Что ты со мной делаешь? — кричит он. — Разве ты не видишь, как сильно я тебя люблю?! Зачем ты это со мной делаешь?!

Он хватает ее за подбородок и заставляет поднять голову. Больно и мерзко. Она не видит его лица — зажмуривается так сильно, что перед глазами плывут радужные круги.

— Отпусти, мне больно.— Да пошла ты! — вопит он, ослепленный ревностью. Его ярость требует выхода. Он начинает крушить мебель. В стену летит табуретка и с оглушительным грохотом разваливается на части. Переворачивается стол, сыплются чашки, брызгают в разные стороны стеклянные осколки.

Она чувствует, как что-то острое царапает запястье и почти с удивлением обнаруживает, что кожа на руке рассечена. Из пореза проявляется кровь, неестественно яркая, словно ненастоящая

В голову вдруг приходит несвоевременная мысль, что теперь придется поменять адрес. И лучше бы ей переехать куда-нибудь на необитаемый остров, вряд ли очередные соседи станут терпеть среди ночи дьявольский вертеп. Она сама не стала бы терпеть.