Книга Потерянная душа, страница 66 – Марина Ефиминюк

— А что за вечеринка? — полюбопытствовал Ярослав.

— Празднование какого-то юбилея. Наливают бесплатного шампанского и раздают пакеты с дешевыми сувенирами. Ничего особенного, но без приглашения туда не попасть, а мне очень нравится девушка с праздничной обложки.

Хитро подмигнув, незваная гостья, наконец, убралась. Мужчина проследил задумчивым взглядом за тем, как она, покачивая бедрами, идет к выходу. Дождавшись, когда женщина исчезнет из поля зрения, финансовый директор вновь набрал помощницу.

— А кто звезда с юбилейной обложки? — спросил он.

— Анастасия Соловей, — охотно пояснила секретарь. — Хотите посмотреть на номер?

— Было бы неплохо, — сквозь зубы процедил Ярослав.

За то, что его обвели вокруг пальца, как несмышленого школьника, в груди разгорался яростный огонек. Срывая злость, он со всей силы шарахнул на рычаг телефонную трубку и рявкнул в сердцах:

— Проклятье!!

В клубе, где проходило празднование пятилетнего юбилея журнала, было душно, темно и очень людно. Воздух пах алкоголем — шампанское текло рекой, причем в прямом смысле слова. В центре зала стоял подсвеченный золотыми огнями фонтан, струящийся игристым вином. Музыка терялась за гудящим роем голосов. Небольшая сцена с «языком» для показа мод пока пустовала. Но, если верить устроителям праздника, в ближайший час планировалось дефиле и выступление какой-то молоденькой певички с громким псевдонимом Таис.Среди хмельной толпы мелькала съемочная группа музыкального телеканала, которая присутствовала на неудачной фотосъемке Насти. Бойкая репортерша, рассказывающая о буднях городского бомонда, брала интервью у подвыпивших гостей. Стараясь собрать побольше провокационных кадров, она делала вид, будто не замечала, что некоторые несли в микрофон откровенную ересь.

С потолка спускались баннеры с изображениями Нежной Соловушки, строгой и загадочной одновременно. Она походила на отстраненное и чуждое земному миру создание, нежели на Анастасию Соловей, пытавшуюся из раздельных лоскутов сшить свое прошлое. От собственных, но в то же время чужих, портретов у Насти начинался приступ паники. Ей не хватало воздуха и свободы. Она ненавидела каждую бесконечную минуту, проведенную в душном клубе, куда прибывал и прибывал народ.

— Анастасия, что вы думаете о вечере?

Настя отшатнулась, когда ей под нос сунули микрофон, и по совету старшей сестры постаралась сделать вид, будто не замечает нацеленную в лицо камеру.

Сосредоточившись на запарившейся в духоте журналистке, певица поймала себя на отстраненной мысли, как некрасиво выглядит размазанная тушь под глазами миловидной девушки. Сама Настасья мечтала запереться в женской комнате и ледяной водой смыть яркий макияж, а заодно назойливые взгляды и приторные улыбки, налипшие на нее за короткий, но в то же время невыносимо длинный вечер.

— Здесь мило, — соврала она, краем глаза заметив, как Катерина, находившаяся у бара, ринулась в ее сторону. С обеспокоенным видом она проталкивалась через толпу. Видимо, боялась, что даже в коротеньком интервью певица сморозит какую-нибудь глупость и подпортит имидж хорошей девочки.

— Как вы себя чувствуете после происшествия на фотосъемке? — Журналистка оказалась злопамятной и неглупой.

— Гораздо лучше, чем на фотосъемке, — пошутила Настя и с ироничной улыбкой продемонстрировала нетронутый бокал шампанского. — Спасибо, что беспокоитесь о моем здоровье.