Книга Одна зима на двоих 2, страница 72 – Полина Верховцева

– Но как? Преграда ведь как раз для таких, как как он. Он бы не смог…

– Смог. Недооценили. Слишком сильный зверь оказался. Да еще камень первородный украл. И девчонка эта неспроста с ним, – Мелена с досадой сжала кулаки. —Отправить гонца в Асоллу за подмогой, пусть идут к монастырю Россы. Там последняя обитель. А мы выдвигаемся к Вязовому Уделу. Взять их живыми. Мне нужен этот кхассер. Любой ценой.

За следующие пару дней им удалось найти еще несколько деревень и без особых приключений разобраться с миар-танами. К счастью, больше не попадались ни стражники из Милрадии, ни подозрительные жители, которые могли бы задать неудобные вопросы. Все получалось легко, будто сами боги прикрывали их невидимым покровом, защищающим от чужих взглядов.

Ким радовалась, ведь с каждой обезвреженной обителью у жителей долины появлялось чуть больше шансов вырваться из смертельной петли, в которую их загнали. Хасс наоборот мрачнел с каждым часом и становился все более раздражительным и злым.

– В чем дело? – спросила Ким, когда рано утром они выбрались из своего ночного убежища. На ночлег их приютил песчаный грот, на обрывистом берегу реки. Там было сыро и неуютно, пахло тиной и вдобавок, не смолкая, голосили ночные лягушки… Пока вечно голодная Лисса не переловила половину из них.

– Надо уходить, – Хасс хмуро смотрел на Драконьи горы.

– Осталось совсем немного. Мы добрались до озера. С этой стороны остался Удел, а на той – монастырь Россы.

– Слишком все просто.

– Разве это плохо?

– Плохо, – коротко кивнул он и протянул руку, помогая ей выбраться на ровную землю.

И дело не только в этой мнимой простоте и удаче.

Его внутренние ориентиры сбоили. Сколько бы он ни принюхивался и ни прислушивался – не мог уловить, что происходило на отдалении. Не чувствовал землю, не понимал, продвигаясь вперед чуть ли не на ощупь.

Слишком долго он находился в долине, насквозь пропитанной белым дурманом.

По ночам кхассер почти не спал, потому что стоило только прикрыть глаза и позволить себе расслабиться, как зверь рвался наружу. Все, что находилось здесь, он воспринимал как угрозу, ярился и был готов разорвать каждого, кто оказывался поблизости.

Хасс не говорил Ким о том, что в последней деревне он не просто разворотил обитель сна с особым размахом и удовлетворением, а нашел пролом в стене, выбрался и как зачарованный побрел к жилым домам. Клыки на ходу заострялись, в голове пульсировало: враги, убей их всех. Еще немного и он стал бы тем самым чудовищем из Андракиса, которого так боялись в Милрадии.

Одной богине Иль Шид было известно, каких усилий ему стоило пройти по грани и вернуться обратно, переломить свою кровожадную натуру, которая стремилась взять верх.

На ночлеге он не выпускал камень из рук, пытаясь хоть как-то подпитать связь, усилить контроль, но выходило все хуже и хуже. Слишком много белого дурмана. Его зверь начинал сходить с ума, и даже вирта начинала это чувствовать. Если раньше она доверяла, считала его «своим», то теперь Хасс непрестанно чувствовал на себе ее взгляд. Лисса пряла ушами, всегда была напряжена, натянута, как пружина, а на ночлег неизменно укладывалась так, чтобы оказаться между ним и Ким. Защищала.

– Осталось чуть-чуть, – взмолилась Ким, – два места. Заберем Манилу и можно будет уходить. У нас же все получается…