Книга Заноза королевского некроманта, страница 106 – Анна Ликина

Никаких происшествий за время зимних каникул не произошло. Это очень удивило папеньку, маменьку и Аристарха. Последний, конечно, старался не выказать своего изумления. Но от меня ведь ничего не утаишь.

– Николаша писал, что с тобой произошли большие перемены…но я не думал, что настолько, – улыбнулся он вечером перед отъездом, когда мы сидели у растопленного камина и грелись в объятьях друг друга.

– Но ведь все этого так долго ждали, – улыбнулась я, – Только вот радости не вижу на ваших лицах.

– Главное в этом процессе – себя не потерять. А всем окружающим нужно тепло и та лёгкость, что ты даришь. Даже когда попадаешь в переплёты, – усмехнулся он в ответ.

Я лишь пожала плечами.

– Просто…пока не хочется завоёвывать мир, уничтожать злодеев и полчища нечисти…

Аристарх ничего не сказал. Лишь крепче прижал меня к себе. Так, мы и просидели в тишине до глубокой ночи. Было ощущение, что это затишье перед бурей. Но я старательно гнала эти мысли прочь…

Утром мы покинули поместье моих родителей и отправились в Холмград. Аристарх исчез в портале, а я вернулась в академию и вновь погрузилась в учёбу.

Время вновь полетело слишком быстро. Что я отметила за время учёбы до игр – меня до жути привлекала магия проклятий. Может, конечно, два года с собственным несчастьем сказалось. А может…я отгоняла эту мысль как можно дальше. Ну не могу же я в самом деле, быть потомком Аузара?

Нет. Это точно бредовая мысль. И фамилия ведь совсем другая. Хотя…

Эта мысль прочно засела в моей голове. Она мешала мне спать, отвлекала от учёбы и…самое страшное, я лишилась аппетита. А это самое тревожное. Как говорит Митюха: «если Сонька не жрёт, значит, кранты».

Чтобы не накручивать себя попусту (несмотря на то, что я это уже сделала), написала папеньке письмо и попросила отправить мне все сведения, что есть по нашему роду. Желательно по основателю.

На нервной почве стала чаще подходить к зеркалу и выискивать у себя протейские черты. Аузар явно не с Рукии. Либо же его предки мигрировали сюда, но долгое время, или краткое, сохраняли традицию давать имена своей страны.

И что это за имя вообще такое? Откуда он? Может, камаец? Или афириниец?

Последнее сразу отмела. Если бы у нас в роду были афиринийцы, мы бы давно узнали. Они ведь более загорелые. Прям сильно. До шоколадного оттенка. А в нашей семье в основном все светлокожие.

За время ожидания ответа от родителя я изрядно похудела и стала ещё злее. Ребята из команды шарахались от меня и рыдали навзрыд, когда я объявляла день тренировки. Даже Николаша крестился, видя, как истязаю ребят. Но благоразумно молчал.

Когда получила ответ, то вскрыть пухлое письмо в одиночестве побоялась. Словно Аузар выпрыгнет из конверта, перевязанного сургучом. Пошла к ребятам. Отец прислал большое письмо. Пока читала, сжимала руку Славки. Она морщилась от боли, но терпела.

Сердце застучало в висках, когда я дочитала до места, где говорилось о моей пра-пра-пра-пра-прабабке. Энере дель Кхашир…

Письмо выпало из рук. Митюха сразу подал мне стакан воды.

– Всё плохо?

Я устало подняла на него взгляд и кивнула.

– Этот гад, что к моему проклятию цеплялся…он мой сколько-то раз пра дед.

Друг чуть мимо кровати не сел.

– И что теперь делать? – встревоженно спросил Никифор.

– Что, что…Аристарху Валерьевичу писать, – строго произнёс Сашка.