Книга Самая рыжая в Академии драконов, страница 122 – Марина Ефиминюк

— Больше не шипишь? — насмешливо проворчала я, пристраивая на стуле сумку. — Сейчас мы тебя покормим. Нечестно морить голодом такого красавчика, просто потому что твой хозяин — первосортный хверс.

В этот раз я не стала рисковать пальцами и корм вытащила пинцетом. Только занесла высушенный трупик саранчи над цветком, как дверь резко открылась. В комнату ворвался Рэдвин. Вздрогнув, я выронила пинцет на подоконник, но Мобиус поймал корм на подлете и довольно зачавкал.

Даррел на секунду прикрыл глаза и перевел дыхание, словно испытывал нечеловеческое облегчение.

— Я искал тебя по всему архипелагу, а ты оказалась здесь!

— Не смогла уйти, не накормив Мобиуса, — призналась я.

Мы жадно разглядывали друг друга, словно расстались десять лет назад, а не вчерашним днем. Взгляд остановился на знакомой перечеркнутой загогулине на тыльной стороне ладони у Рэдвина. В смятении я подняла глаза.

— Ты сделал тату?

Ответ был очевидным. Вокруг рисунка действительно оставался воспаленный контур. Рэдвин нанес себе на руку напоминание о нашем секрете.

Плотно закрыв дверь, он пересек комнату и остановился всего в шаге. Невольно я отодвинулась и уперлась поясницей в подоконник.

— Что ты сегодня хочешь, Кат-Кат? — мягко спросил Рэдвин. — Скажи, и я исполню любое твое желание.

— Вряд ли, — резковато ответила я. — Оно несбыточно.

— Если ты хочешь, чтобы я навсегда исчез из твоей жизни, то это желание я точно выполнить не могу.

— А если я попрошу, чтобы ты в меня влюбился? — тихо спросила я.

— И это желание я тоже исполнить не способен, — усмехнулся он, и у меня на мгновение оборвалось сердце. — Я хотел бы влюбиться в тебя второй раз, Кат-Кат, но могу разве что больше любить. Быть умнее, мудрее, сильнее. Ты правда делаешь меня лучше.

Признание обступило меня, окутало со всех сторон и пробудило внутри водоворот эмоций. Я в них захлебывалась, не понимая, как вновь научиться дышать, почему голова идет кругом, а пол превратился в корабельную палубу? Стараясь устоять и не стечь под окно, я вцепилась пальцами в край подоконника.

— И раз я не могу исполнять твои желания, может, ты исполнишь мое? — спросил Рэдвин. — Влюбишься в меня, Катарина?

— Увы, слишком поздно, — покачала я головой, и он невесело усмехнулся, не разобрав непрозрачный намек. — Я уже на тебе помешалась, Рэдвин. Но ты можешь попросить, чтобы я тебя поцеловала…

— Поцелуешь? — отрывисто бросил он.

— Тысячу раз, — шепнула я и шагнула в его объятия.

Мы занимались любовью медленно и бережно. Безумная страсть — не для первого раза у девушки. Я впервые настолько доверилась другому человеку, что, не задумываясь ни секунды, без тени сомнения стала ведомой. Наверняка Рэдвин сдерживался, но я не испытывала ни боли, ни смущения. С головой окунулась в незнакомую прежде близость, когда все эмоции и мысли лежали как на ладони, и их не хотелось скрывать.

После финала, усталая и ошеломленная произошедшим, я устроилась на плече Рэдвина и мысленно, вновь секунда за секундой переживала новый потрясающий опыт. Под ладонью сильно и ровно билось его сердце. Щекоча, кончиком пальца Даррел рисовал на моей спине невидимые завитки.

Разбросанная одежда валялась на полу, цветок на подоконнике сомкнул лепестки и спрятался, словно стеснялся мешать. Комнату наполняла хрупкая, почти неземная тишина.