Книга Самая рыжая в Академии драконов, страница 9 – Марина Ефиминюк

Здания на островах, как нам говорили, восстанавливали по чертежам архитектора, построившего замок для властителя западных земель Эрагана. В смысле, для нашего бессменного ректора Элиоса Драка. Он давно перестал властвовать даже в собственной академии, чаще терялся в пространстве, перманентно ходил покрытый чешуей и путал столетия.

Мост заканчивался длинной лестницей, ведущей на плато, у подножья стоял щит со схемой острова. На лестницу никто не совался — шли в обход, по выложенной камнями пологой дороге. Никому не приходило в голову проверять колени на хрупкость, мускулы на выносливость, а волю на прочность. Разве что боевики для разминки отрядами бегали туда-сюда во время утренних тренировок. Да еще магистры водили важных гостей академии, чтобы те сразу проникались суровыми нравами боевого факультета.

Едва я завернула на дорогу, как меня обогнал преодолевший лестницу отряд плечистых парней. Бежали они рысцой, нога в ногу. Вместе с ними внезапно трусил Рэдвин в черной тренировочной форме.

Признаться, я думала, он только зачеты пропускает и прожигает жизнь, как большинство его братьев по разуму из древних драконий династий. Кто этому безответственному типу вообще доверил тренировать первокурсников? Рисковые на боевом факультете преподаватели.

— Парни, поприветствуем старосту водных стихийников! — мгновенно узнав меня, скомандовал Рэдвин.

— Свежего утра старосте! — бахнули они дружным басовитым хором.

Ага, спасибо. На мосту уже проветрилась.

— Даррел! — окликнула я, решив воспользоваться моментом.

— Не замедляемся! — скомандовал он парням. — Бежим дальше.

Изображая бодренький бег на месте, Рэдвин повернулся ко мне лицом, а к отряду — драконьим… хвостом. Прибавив шаг, я быстро с ним поравнялась. Волосы дракона были влажными, от поджарого тела шел жар.

О таких, как Рэдвин, рыжих и конопатых, говорили, что они поцелованы Валлой, доброй богиней солнца и света. Видимо, создавая Даррела, простым чмоком в лоб она не ограничилась. Раскрасила всю физиономию, а заодно и ресницы с бровями.

— Напоминаю! — задрав голову, чтобы смотреть прямо в наглые глаза, строго сказала я. — Зачет послезавтра, в девять часов, северный подъемник.

Он даже остановился.

— Староста, ты всегда такая душная?

— Это не я душная, а ты забывчивый. Если бы не забыл свой номер, когда вносил в мой связеон, сейчас просто получал бы сообщения, — парировала я.

Рэдвин упер руки в бока и ухмыльнулся уголком рта.

— Ты специально пришла, чтобы напомнить?

— Не хочу ранить твое самолюбие, но у стихийников сегодня занята арена. Мы тренируемся у вас, — презрительно ответила я. — До встречи у северного подъемника, Рэдвин.

— А где счастливый влюбленный? — немедленно напомнил он мне условия спора.

— Не переживай, счастливый влюбленный уже счастлив и влюблен, — буркнула я.

— Пускает слюни и вытирает слезы? — не унимался он.

И почему-то мне представился Николас Блайк со страшной аллергией на березу. Даже мороз пошел по коже! Он слишком аристократичен для вульгарной аллергии.

— Встретимся у подъемника! — отрезала я, обходя Рэдвина.

Тот сорвался с места, чтобы нагнать отряд, но снова оглянулся и с ехидной улыбочкой нарисовал пальцами сердце. Некоторое время золотистая фигура пульсировала в воздухе. Сквозь нее, как через дыру в заборе, можно было смотреть на удаляющуюся фигуру дракона. Потом контур разлетелся дымком.