Книга Невеста из гроба, страница 67 – Майя Сотис

— А я тоже хочу настоящую любовь, как у принца Викуэля, а не зависеть от своей выносливости! — вдруг выпалила Наперстянка и протянула мне открытую ладонь, на которой лежал небольшой шип навроде шиповника.

Я некоторое время смотрела на него, а потом перевела взгляд на решительное лицо эльфийки.

Как оказалось, я ещё более толстокожее и эгоистичное существо, чем могла предположить! Как пояснила Наперстянка, она давно поняла, на что я намекаю, но не могла решиться. Каждая дикотравная эльфийка получала от своего отца не только сомнительной красы имечко, но ещё и такой шип от розы или другого колючего растения из сада законной супруги. И если этот шип воткнуть в эльфа, то он непременно воспылает дикой страстью к той, кто его поранил.

Именно страстью, про любовь или симпатию речь не шла. Эльфийке нужно было успевать. Эльфы в целом не самые ужасные отцы и поддерживали магией беременную все двенадцать лет. Если выбранный избранник не был женат, то он мог и жениться. Иначе — круговорот диких трав в природе происходил именно так.

Разумеется, дикорастущие хотели лучшего для себя и своего потомства, так что самые именитые эльфы чаще подвергались таким нападениям. Некоторые и сами не возражали и даже оголяли ладони или предплечья, позволяя пронзить их. Другие же были неуловимы и только во время подземного бала могли потерять бдительность. Эльфийка, перетанцевавшая своего партнёра, могла воткнуть шип безбоязно. Наперстянка подумывала использовать свой шип на том балу, где выступили мы с Чичей. Собственно, я вырубила одним из первых того, кого она выбрала в вероятные отцы своего малыша. И её шип сохранился.

Бедная девочка вообразила, что я знаю это и намекаю, что хочу заполучить её крошечный шанс на семейное счастье вот таким способом! Что делается в головах этих ушастых, я вообще не понимаю!

— Наперстянка, я придумаю что-то ещё, — выслушав всю эту историю, я пришла в ужас. Тут не знаешь, куда от женихов деться, а где-то их вон как загоняют!

— Нет! — красноволосая упрямо поджала губы. — Я хочу любовь. Хочу ждать кого-то. Или чтобы он меня ждал! Пусть даже не эльф, а человек! Лучше недолго, но по-настоящему.

Тут я уже не знала, что сказать, потому что, будем честными, эльфы живут очень долго и Наперстянка, строго говоря, может позволить себе подождать и не гоняться за первым попавшимся эльфом.

Но сказать что-то было надо, как-то поблагодарить, чтобы не было неловко ни ей, ни мне, и поэтому я ответила:

— Главное, чтобы не гном. Гномы совершенно чокнутые. Мне так говорили.

'О некоторых вещах лучше не писать даже в мемуарах.

Мало ли кто их будет читать, вдруг дети!'

Королева Иссабелия (Астаросская) Интийская

«Здесь будут мемуары, возможно, даже Тайные, если будет время их вести».

План у меня был так себе, конечно, но другого всё равно не было. От мерзкого украшения на шее, которое я не воспринимала иначе как ошейник, нужно было избавляться и как можно скорее. Я понятия не имела, что случится раньше — Раторум поймёт, что я его обманула, или же найдёт в это время года серебристый колокольчик. Так или иначе, он вернётся за мной, а на мне его ожерелье, и я ничего не смогу с ним поделать!

Я понимала свою вторую половинку. Звояр был бы отличным подспорьем по мести всему миру, не то что маленькой мне. Но Звояр стал бы препоной на её пути к господству, и уже запихнуть его обратно в алмазный гроб она вряд ли бы сумела. Вот и я, нося ожерелье этой недорыбы, не могла ничего поделать. Разве что найти способ лишить себя этой штуки.