Книга Горькие яблоки, страница 99 – Майя Сотис

— О тебе, разумеется, — вот теперь настала очередь Радки злиться, и она легко вызвала успевшее исчезнуть раздражение. — Расспрашивали, почему ты сопровождаешь меня сам, вместо того, чтобы отправить с телохранителем.

— И что ты придумала? — в голосе Мейнгрима отчетливо чувствовалось напряжение. Вот зачем было лезть в эту банку с пауками, если он так этого боялся? Прослыли бы угрюмыми и скучными, так разве это проблема? К тому же в случае Мейнгрима это еще и правда. А сама Радка обошлась бы без этих встреч уж точно. Столько лет обходилась.

Всё это она выложила одним духом мужу и добавила:

— Сказала, что ты меня ревнуешь, а что я должна была сказать? Если бы твоя сестра не влезла с предположением, что у тебя есть повод, вообще всё было бы хорошо.

— А у меня его нет? — нарочито равнодушно поинтересовался Мейнгрим.

— Ах ты!.. — у Радки даже слов не оставалось, поэтому она нагнулась и, зачерпнув полную горсть песка, кинула её в мужа.

Боевой магик среагировал мгновенно, поставив между собой и песком тонкий ледяной щит. Рядом с морем магия родной стихии давалась ему еще проще, чем дома, и чтобы победить его, требовалось нечто посерьезнее, чем заряженный безделушками браслет и песок. Но это не останавливало разозлившуюся женщину.

Нажав на браслете «попрыгунчика» на случай, если за ними наблюдали из поместья, она принялась и дальше поливать супруга снарядами из влажного или сухого песка, в зависимости от того, куда её закинет амулет. Эту безделушку с разрешения Евы для неё сделал Манфред, чтобы поддерживать легенду о её родстве с золотыми магиками.

«Попрыгун» переносил на короткое расстояние, не более нескольких шагов, зато делал это до тех пор, пока не остановишь. Большая часть магесс не могла его применять из-за неприятных ощущений, которые оставляли такие резкие скачки. Наверное, именно по этой причине Ева позволила Радке заполучить это изделие, не иначе как рассчитывала на то, что та не сумеет им воспользоваться. Но у Радки голова и желудок оказались куда крепче, чем у большинства, а в играх с сыном она теперь не знала равных.

Вот и сейчас Мейнгриму требовались все его умения, чтобы успевать поворачиваться к Радке, которая в свою очередь легко ориентировалась в пространстве, оказавшись даже за спиной магика и успевая, если не нагнуться за спиной, то толкнуть его щит ладонью.

Это не могло продолжаться бесконечно, а если помнить о том, что Мейнгрим пользовался только щитами, опасаясь зацепить беззащитную супругу, то удивляться стоило лишь тому, что он не выдохся раньше. По крайней мере, именно это заявила Радка, очередным прыжком повалив его на земля и расположившись сверху. Самое сложное было после этого отключить прыгуна, но и с этим она справилась.

— Ты не должен сомневаться во мне, — продолжила она, переводя дух, и поёрзала на распластавшемся на песке муже. Его беспомощной позой она не обманывалась — Мейнгриму ничего не стоило обрушить на неё сверху морскую волну, а самому при этом остаться сухим. — Я твоя жена. Мы клялись.

— Ты уже была замужем, — бесцветным голосом ответил Мейнгрим, уставившись куда-то в небо, словно не желая встречаться с ней взглядом. — И наши клятвы не включали клятв вечной верности, ты сама об этом напомнила вчера. На такой большой церемонии не принято клясться в таких вещах, это неприлично.