Книга Чужая кровь, страница 31 – Майя Сотис

— Просто хотел убедиться, что он нам не помешает, — промурлыкал Манфред, в голове которого билась лишь одна чудом сохранившаяся мысль. У него наконец-то на самом деле будет цветочная! Радослава не в счет, она лишь выдавала себя за иностранку. Он краем глаза поймал более светлую полоску кожи на месте, где был брачный браслет и вдохновился еще больше. Чужих жен у него еще тоже не было. И пусть ссориться со Скарбимежем было совсем не с руки, ну так он ведь ничего такого не планировал, верно?

— Не помешает, — тем же тоном отозвалась Роза, упираясь спиной ему в грудь и по-прежнему не отрывая взгляда от зеркала.

Манфред забыл про бессонные ночи и то, что сюда он шел отдохнуть. Мягкое соблазнительное тело в его руках и еще перед зеркалом просто вдохнули в него новую жизнь. Он сжимал и мял, рычал те глупости, что так любят женщины, в ухо Розе и целовал плечи, чуть прикусывая нежную кожу. Роза едва заметно улыбалась и время от времени ахала, когда он хватал её чересчур сильно. В зеркале отражались порозовевшие щеки и багровые от прилившей крови соски, что некстати напомнило про багряного принца, а никак не про возбуждение.

Это несоответствие охлаждало пыл, и Манфред, недовольно рыкнув, погрузил комнату в темноту, а саму Розу подхватил на руки и понес в кровать. Она послушно раскинулась на кровати, позволяя ему делать что захочется.

«Медуза, — промелькнуло в голове Манфреда. — Сначала она как зеркало отражала мои желания и вздохи, а сейчас просто растеклась по кровати и не совсем понятно, тут она или это галлюцинация, и я занимаюсь любовью с матрасом. Проклятье!»

Он сильнее прикусил плечо неожиданной любовницы, желая вызвать хотя бы стон боли, если не желания. От неожиданного укуса Роза чуть свела ноги, сильнее стискивая его бедра. Ну, по крайней мере она тут настоящая, иллюзия вряд ли оставляла бы синяки. Но лучше бы он меньше мечтал о Радке и вернулся к Еве. Он считал свою жену скучной в постели? Что же, он ошибался, и пилить дрова с цветочной было куда печальнее. Радуясь, что темнота скроет его разочарование, Манфред наконец скатился в сторону и выдохнул. Усталость снова накатила на смену недолгому возбуждению, и хотелось только спать, причем лучше в одиночестве. Даже после непродолжительного и совсем не жаркого кувыркания в постели цветочная странно пахла, чуть остро и едко. Связано ли это с её краснеющей кожей или нет, Манфред спрашивать не рискнул, к тому же она что поправила на тумбочке у кровати и аромат цветов снова укутал комнату. Только Манфред уже знал про запах, и эти благоухания значили не больше, чем стог цветочного сена в вивернике. Как бы оно не пахло, рядом всё равно были животные.

Тем временем Роза вернула свет и уставилась на него всё с той же странной улыбкой.

— Ты всё еще хочешь знать, где Барвинок? — лукаво спросила она.

— Что за глупости, я хочу знать, когда мы снова сможем остаться тут наедине, — ложь сорвалась с губ Манфреда так же легко, как обычно, он полулежал на подушках, мечтая наконец избавиться от Розы и поспать.

Глаза он чуть прищурил, якобы из-за яркого света, на деле же стремясь скрыть свой взгляд. Он прекрасно знал, как смотрит сейчас, холодно и цепко, решая, как ему удастся использовать эту деревянную дурочку. Сделать вид, что он очарован, и попытаться узнать, что именно они планируют и почему остались в королевстве? Где дракон, о котором почему-то так беспокоилась Радослава? И Барвинок, о котором продолжал беспокоиться Ламберт. Было бы неплохо доставить королю этого парнишку, а принцессе Радославе дракона. Пожалуй, он мог бы провернуть эту штуку, влюбив в себя эту цветочную.