Книга Абсорбент. Маньяк, который меня любил, страница 110 – Оксана Заугольная

Александр брел по улице так же, как и в первый день, низко опустив голову и едва волоча ноги, и оттого такой неожиданностью стало, когда его окликнули.

— Добрый день! — Девушка — невысокая и совсем юная. Александр расслабился и даже попытался улыбнуться. Девушек он не трогал. — Вы меня не помните?

Это было сложнее, Александр нахмурился. У него было плохое зрение, если эта дурочка и впрямь знала его, то должна знать и это!

— Ксения Романова. — Девушка не отставала. — Я так рада увидеть вас вот просто на улице! Хотела сказать вам спасибо за вашу работу!

Александр вздрогнул всем телом и постарался улыбнуться. Если он и ждал указания сверху, то вряд ли оно могло быть более явным.

— И вам спасибо, — хрипловато произнес он и откашлялся. — Ксения.

К счастью, непонятная девица после этого смутилась и убежала, а Александр пошел дальше. Только уже куда быстрее. На беду, Александр позабыл опустить голову и буквально через несколько метров наткнулся взглядом на группу в форме. Пять или шесть — на таком расстоянии Александр не мог разобрать. Внутренняя пружина распрямилась, требуя немедля напасть на ближайшего, протянуть к нему руки, вдруг удастся? И не было рядом доктора, что мягко и аккуратно заломил бы руку, наклонил голову. Пришлось справляться самому.

Александр опустил голову так низко, что подбородком уперся в грудь, и зашагал быстро чужим уверенным шагом, лишь бы не столкнуться, не посмотреть вблизи.

«Нельзя убивать не серых, потому что не за что, нельзя убивать серых, потому что их много, — бормотал Александр себе под нос, торопясь прочь от опасно открытого и людного места. — Разве я такой?»

Это тоже было ново, и Александр замер. Раньше ему в голову не приходило думать, таков он или нет. Он просто был, разве этого мало!

Рука снова нырнула в карман и сжала пакет. Все хорошо, он все тот же Александр. Просто хитрее и умнее, чем был до попадания в больницу. Так и должно быть, люди меняются. Он изменился и теперь так легко не попадется. Что до жажды, которая так и не прошла после смерти мальчишки в сером, то Александр мог еще ее утолить. Но сейчас он шел не за этим.

Дом тоже был серым, и Александр неожиданно для себя отметил это как знак, хотя дом был точно таким же, и когда Александр был еще мальчишкой. Ненавидел ли он тогда ментов, он не знал, и вспомнить никак не получалось. Но пока еще можно было спросить.

Он поднялся на четвертый этаж — сорок шесть ступенек, включая крыльцо, однажды он посчитал их, и с тех пор ничего не изменилось, дом ветшал, он рос и менялся, а ступенек было ровно сорок шесть. Если только можно было сказать «ровно» — про такое число. Александр снова отвлекся, а руки привычно пошарили под ковриком. Еще одна константа — коврики, разве их до сих пор держали перед дверями, в век, полный преступлений! Как его только не утащили! И ключ под ковриком. На мгновение кольнуло неясное чувство, похожее на нежность. Ключ все еще там… для него? Но чувство тотчас прошло, стоило Александру вспомнить, что ключ был в том числе и для соседок. Она больше всего боялась умереть и пролежать мертвой несколько дней одна. И в этом тоже был виноват Александр.

— Саша? — послышался голос, и мать выбралась из комнаты, где из телевизора громко орала реклама. Если бы шел сериал, она бы не сдвинулась с места, даже если бы случился пожар. Александр поморщился. Сашей его звали доктора, мать звала «эй ты» и иногда, когда особенно злилась, «Фролов». У самой матери фамилия была другой. И может, она злилась на этого Виталия Фролова, что дал отчество Александру и не пожалел ему фамилию, а матери не оставил ничего. Только разве это проблема Александра?