Книга Чернильные души, страница 64 – Оксана Заугольная

– Ты просто стыдишься своих пятен, дура! Думаешь, они уродуют? Нет, не отвечай, я и сам вижу по твоему лицу. И не кривись, будто я сказал что-то ужасное. От того, что оно почти полностью фиолетовое, оно не стало уродливее! – Радику надоело орать, и он отпустил её руку, обнимая за плечи и пристально вглядываясь в глаза. Последние слова он произнес совсем тихо:

– Я люблю тебя, понимаешь? Фиолетовой или рябой в крапинку. Мне не станет противно, мне не будет страшно, пойми ты это. Я хочу быть с тобой, и я должен быть с тобой, а не этот хлыщ, что крутится рядом, будто ему тут медом намазано. Ты – моя, а не его!

– Я вообще-то с ним сплю, – Соня сама не могла понять, что заставило её произнести это, ведь было так сладко слышать эти слова Радика. А сейчас он уйдет и будет совершенно прав. Потому что любить уродину – это одно, но любить уродину, которая спит с другим – это уже ни в какие ворота не лезет.

А Радик лишь прикрыл глаза и спокойно – если не смотреть, как дергается его щека, можно поверить, что спокойно, произнес:

– Я люблю тебя. Это не так просто, как кажется. И я не отпущу тебя ни за что.

– Говорят, если любишь – отпусти, – вяло произнесла Соня заезженную фразу, не замечая, как обеими руками вцепилась в Радика, словно всерьез испугалась, что он может последовать её совету. И у него должна быть где-то граница терпения, разве нет?

Но если граница где-то и была, то точно не здесь, потому что Радик покачал головой и крепче прижал к себе, касаясь щекой её фиолетовой скулы.

– Так говорят те, кто никогда по-настоящему не любил, – услышала она шепот и всхлипнула, пытаясь не позволить слезам коснуться щек. Для этого пришлось уставиться в потолок, но помогло.

– Ладно, пойдем, – наконец скомкано произнесла она, не желая, чтобы Радика увидели здесь. – Я не то, чтобы верю…

– Ты красивая, – перебил её Радик. – Невероятно красивая.

– И когда ты это заметил? Когда я покрылась пятнами? – Соня не смогла сдержаться, хотя сто раз обещала себе не заводить снова этого разговора. Но заставить себя не думать было куда сложнее, а мысль билась одна – если бы Радик или Эдик появились рядом с ней раньше, если бы у неё был кто-то, разве она пошла бы на вечеринку Линды? Увы, она уже давно знала ответ. Радик ведь и сам признавался, что смотрел на её окна до чернильной истории.

– В восьмом классе, – Соня остановилась и с недоумением уставилась на одноклассника, так что ему пришлось повторить. – Я заметил, что ты красивая, в восьмом классе.

– Хорошо, – Соня говорила медленно, тогда как её мысли скакали, будто взбесившиеся белки. Так долго? И она ничего не замечала? Она же сто раз разглядывала всех мальчишек в классе, пытаясь решить, на кого стоит обратить пристальное внимание, пока не пришла к выводу, что в классе одни дураки и Димка, который не посмотрит на неё ни за что на свете. – И когда ты собирался мне это сказать?

Радик молчал. Он упрямо выпятил подбородок и смотрел только перед собой, даже не собираясь делать вид, что думает. Соне стало стыдно. Она и сама не обращала на него внимания, разве нет? Хотя во втором классе он пытался оказывать ей знаки внимания как умел. И всё потому, что он обычный. Он не красавчик как Эдик, не спортсмен как Димка и даже не сутулый ботан с диоптриями в палец как Серега. Просто Радик.