Онлайн книга «Король зомби»
|
– Безусловно. Ну так что, в два? Придешь? – Да. А ты меня узнаешь? – Конечно. Мы ведь очень похожи, – успокоил он. – Значит, до завтра. – До завтра… – Трубку-то повесь, заснула что ли? – через пару минут напомнила мать. Весь остаток вечера я думала о человеке с хриплым голосом и о том, что надо бы признаться маме, но так и не решилась, потому что непременно всплыло бы и школьное недоразумение, а это в мои планы не входило. На следующий день я умудрилась получить сразу три двойки. Суммы получались неверные, буквы заваливались в разные стороны, недавно выученный стих наотрез отказался вспоминаться. Зато за окном происходили настоящие чудеса: у голубя отвалились крылья, и появилась человеческая голова – папина, он сидел на ветке и весело напевал: «В два у „Гастронома“». Какая уж тут учеба?! Стоит ли говорить, что на встречу я пришла за час до назначенного времени. Ходила туда-сюда, делала вид, что пинаю мокрые листья, а сама потихоньку вглядывалась в лица прохожих. От волнения сердце мое билось не в груди, а где-то в горле, приходилось судорожно сглатывать, чтобы вернуть его на место. Он пришел ровно в два и оказался очень даже ничего, в смысле высокий и симпатичный, но ни капельки не похожий на меня. – Привет, Майя, – и протянул сладкую вату. – Это тебе. – Спасибо, – ответила я. – У тебя глаза не голубые. Ты точно мой папа, не ошибаешься? – Они раньше были голубые, а потом стали серые, совсем недавно. Не сомневайся, я точно твой папа. – А характер у тебя скверный? – чтобы отмести все сомнения, спросила я. – Наисквернейший! – заверил он. – Ну, куда пойдем? – Давай в парк, – предложила я. Мы гуляли по дорожкам, смотрели на фонтан, в котором уже не было воды, на застывшие до следующего лета карусели и разговаривали. Я рассказала ему все-все: про двойки, про доску, про мамину «халтуру», про свое первое выступление, на которое никто не придет, и про то, как тяжело последнее время играть во дворе. – Во сколько у тебя концерт? – спросил папа. – В пять. – В пять я совершенно свободен, если пригласишь, приду. – Правда?! – не поверила я. – Конечно же, приглашаю! И в школу сможешь? – Да. Говоришь, она злющая, эта Вера Константиновна? – Очень. Я боюсь ей маму показывать, она потом наверняка будет плакать, – не моргнув глазом, выдала я. – Это совершенно недопустимо, маму нельзя расстраивать. Я сам поговорю с твоей злюкой. Тем более ты не специально… – Вообще-то специально, – призналась я. – Ну, с кем не бывает. Разберемся, – подмигнул он. – Хочешь мороженое? На самом деле, я не любила мороженое, как и сладкую вату, но сказала «хочу». – А себе почему не взял? – набив рот пломбиром, спросила я. – Горло болит. Да и вообще, я мороженое не очень. «Мама права: я – вылитый отец. Вот вырасту, и у меня будут серые глаза», – размышляла я, вкладывая ладошку в горячую папину руку. – А почему ты потерялся? – решила выяснить я, уже стоя у своего подъезда. – Понимаешь, мама… – Я так и думала! – выпалила я, прекрасно зная мамин характер. – В четверг, после пятого урока. Не забудь, – и побежала домой. Матери я опять же ничего не рассказала. «После концерта придем с папой вместе, тогда и поговорим, – заключила я договор сама с собой. – А то поругаются сейчас, и он снова потеряется или будет звонить, как Горшков, и предлагать куда-нибудь сходить, а она ни за что не согласится. Она же упрямая». |