Книга Руки, полные пепла, страница 113 – Мэй

Он принялся что-то с упоением искать под барной стойкой – то ли ту самую заначку, то ли какую-то особую бутылку. Достав из кармана сигареты, Анубис вопросительно посмотрел на Софи, но та лишь пожала плечами. Она сама не курила, но не была против, когда это делали другие.

– Мне нравится это время, – блаженно заявил Анубис, выпуская дым в сторону бутылок. – Лет сорок назад тоже было задорно, но сейчас круто. Интернет, кола и чартерные рейсы существенно расширили мир.

– Кола?

– Ага. Не важно, прилетаю я в гости к Самеди или захожу к Кали – в любой части мира знают кока-колу. Она сближает. Еще «Битлз», но их не все любят.

– Не удивлюсь, если ты был на их концерте.

– Нет. Не люблю такое. Зато видел вживую тот раз, когда Оззи Осборн откусил голову летучей мыши! Ух!

– Заходи на концерт к Гадесу, – улыбнулась Софи. – Тебе понравится.

– А можно? Не хочу навязываться.

– Конечно.

Софи показалось очень милым, как Анубис смутился и, казалось, действительно не хотел казаться назойливым, хотя явно заинтересовался.

– Спасибо, Сеф, приду. Мне нравится, что сейчас даже без специфических средств передвижения границы мира очень расширились.

– Глобализация, – кивнула Софи.

– Ага. Боги перемешались, и это здорово.

Софи подумала, что, возможно, это и стало причиной нападений и убийств: не просто убить главу одного пантеона и подчинить его богов себе… А проделать это со всеми пантеонами, запугать и стать главным божеством среди себе подобных.

Коктейль явно не был сильно алкогольным, но расслаблял, а сигареты Анубиса пахли высушенной на солнце вишней. Он прищурился:

– О, если бы я был человеком, то хотел бы стать рок-музыкантом. Секс, наркотики, музыка. Внести свой вклад и умереть в двадцать семь, став частью клуба.

– Что это значит?

– Это значит, – вставил Амон, – что многие знаковые музыканты умирали в двадцать семь лет. Хотя статистика так себе. Анубис, может, мечтает подохнуть в придорожной канаве. Учти, Неф этого не простит: воскресит тебя и сама убьет.

Амон перевел взгляд за спину Софи и лучезарно улыбнулся:

– О, Неф! А мы как раз о тебе говорили.

– Наверняка что-то нехорошее, – проворчала она.

Радостно улыбнувшись матери, Анубис обнял ее, держа в стороне руку с сигаретой.

– Надеюсь, ты здесь не для того, чтобы следить, сколько я выпил.

– Большой уже мальчик, сам сообразишь. Нет, Зевс хочет, чтобы я посмотрела Фенрира. Попозже, они сейчас закончат с Гекатой.

– А зачем ты Фенриру? – спросила Софи.

– Могу понять, насколько он что-то скрывает. Пусть я не очень сильная богиня, но тщательно скрываемые тайны – это мое.

Анубис улыбнулся:

– Не приуменьшай свои способности. О! Я решил, что, пока здесь, надо купить мотоцикл. Покажу потом. Осирису, конечно, все равно, но Сету точно понравится!

Улыбка Анубиса погасла, будто стертая сизым дымом, пахнущим вишней, и он негромко спросил:

– Все плохо, да?

– Не очень хорошо.

– Я хотел прийти к вам, но Осирис сказал, не стоит.

– Осирис и с Сетом разговаривать отказался.

Вздохнув, Анубис затушил сигарету в пепельнице:

– Если ты не против, я бы зашел. Даже если отец против. Вдруг… ну не знаю, может, я могу помочь с этой силой смерти. Мне она близка.

– Конечно, приходи.

Анубис с Амоном отодвинулись чуть дальше, снова наливая и опустошая рюмки и позволяя Нефтиде и Софи поговорить. Нефтида перегнулась через стойку и, звякнув браслетами, взяла апельсиновый сок.