Книга Пробуждение Тьмы, страница 94 – Риган Хэйс

– Можно я еще немного посижу тут с тобой? – спросила Регина, поудобнее усевшись напротив.

– Зачем тебе это? Ты не должна страдать вместе со мной.

Регина и сама не знала, как объяснить ему, что она страдает не в темной пещере наедине с ним, а у теплого камина в замке, среди сестер и старейшин. Но постаралась как можно лучше и правильнее облечь свои мысли в слова:

– Замок полон ведьм, но среди них мне одиноко.

– Здесь не лучше, – возразил Кайден. – Едва ли ты найдешь утешение в моей компании.

Разве могла она его бросить здесь, одного, после всего, что видела? Недолго думая и ничуточки не сомневаясь в правильности своего поступка, Регина ответила простое:

– Найду.

Кайден подарил ей последний усталый взгляд, в котором читалась благодарность, и окунулся в сонное забытье. Регина стянула с себя теплый шерстяной плащ и накрыла им друида. Она поняла без слов, что наедине с собой он боялся надолго засыпать, думал, закроет глаза – и больше никогда уже не проснется. Но пока он был не один, сердце его продолжало гонять кровь по телу и держаться. Терпеть.

Регина сидела напротив него, не сводя глаз с исхлестанного плетью лица, и созерцала тишину. Оба впитывали ее каждой клеточкой своего существа, тонули в ней, мысленно держась за руки. В этой колдовской клетке они не были одиноки.

Как только в пещеру заглянули первые розоватые лучи рассвета, Регина покинула Кайдена. Пока он мирно дремал, свернувшись калачиком у ее ног, она незаметно прикоснулась губами к его лбу, оставила невесомый поцелуй, даруя силы вынести этот жестокий суд. Регина не хотела оставлять его и искренне надеялась, что вскоре за ним вернутся, заберут домой и залечат раны, которых он не заслужил. И трепетно молилась Великому Духу, чтобы он не вспомнил ее поцелуя.

Регина шла между рядами могил, запорошенных снегом. Ботинки цеплялись за засохшие кольца корней, пробивших себе путь из кладбищенской земли на свет. Кресты тянулись к замерзшей земле, воронье кружило высоко над голыми деревьями. Еще издали Регина заприметила сгорбленную фигурку и рыжие кудри подруги. Она обошла всю замковую территорию и только в последнюю очередь догадалась найти ее здесь.

Кэссиди склонилась над безымянной могилой и возложила свежие цветы, наколдованные ее рукой. Только сейчас, на фоне снега, Регина заметила, что надгробие наполовину потемнело – плавным градиентом черный перетекал в гранитный серый. Регина подошла сбоку тихо, но так, чтобы сразу попасть в поле зрения подруги. Кэссиди, казалось, не замечала ее присутствия; замерла перед надгробием, закутавшись в вязаный кремовый шарф. В воздухе клубились завихрения пара от ее горячего дыхания, снежинки оседали на рыжих локонах, пламенем горящих на фоне серо-белой земли. Регина решила нарушить молчание первой:

– Я с трудом тебя нашла.

– Может, я не хотела, чтобы меня нашли, – раздраженно фыркнула Кэссиди, не поворачивая к ней головы.

Взгляд Регины упал на охапку цветов, которые медленно засыпал снежный пепел. Покрытые инеем белые розы отливали блеском хрусталя на морозном воздухе. Горькое осознание озарило разум Регины и болью отозвалось внутри. Ну, конечно! Теперь-то она знала, кто лежит под этой плитой.

– Тот, кто покоится здесь, – твоя мать? – спросила она негромко, всматриваясь в лицо Кэссиди.