Книга Потусторонним вход воспрещён, страница 2 – Екатерина Ландер

Институт доложил в Городское управление о всех зафиксированных энергетических выбросах за последний месяц. Тишина. Пусто.

Когда заканчиваются рациональные версии, люди ищут причины случившегося в мистике. Но здесь чисто оказалось по всем фронтам. И никого, кроме Ярослава Давыдова, это не настораживало. Даже Пашку…

Ярослав поглядел на меловой рисунок, украшавший пятачок асфальта между подъездной дверью и палисадником. Кто-то невесть зачем изобразил под ногами схематичный рисунок ключа.

В сумерках свежие линии приковывали взгляд слепящей костяной белизной. А сразу под ними, почти возле самых ног Ярика, блестела зеркальная лужа. Единственная на весь двор.

Спустя, наверное, целую вечность ожидания над головой зашелестело. Послышалось хлопанье крыльев. Сперва едва различимое, но теперь становилось ясно, что оно приближается, делается отчетливей и громче. На крыше загромыхало, просели металлические листы кровли. Звонко отозвалась задетая антенна.

Большая тень не то зверя, не то огромной птицы мелькнула на краю карниза, нырнула во двор и остановилась, по-лошадиному всхрапывая. От спины существа отделилась человеческая фигурка, ловко спрыгнула на асфальт и заспешила к Ярославу.

Конечно, это был Пашка — непутевый, но почему-то любимый всеми брат Ярика, беззаботная душа компании. Все у них было противоположно: начиная от цвета волос, заканчивая характером и отношением к работе. Странно, что в Институте им оставались довольны. Несмотря на явное легкомыслие.

Пашка будто прочел мысли.

— Вот так и рождаются городские легенды. — Он весело усмехнулся, обернулся на странный гибрид льва с орлом.

Рыжий грифон переступил, расправил жесткие крылья и гортанно заклокотал, посылая клич в небо. Ярослав задрал рукав и демонстративно посмотрел на часы. Время уже так неприлично перевалило за полночь, что скрывать недовольство становилось все труднее.

— Вечно ты опаздываешь…

— Пробки, — пожал брат плечами. Шутка Ярослава не впечатлила, но беспокоиться из-за этого Пашка не стал. Примирительно добавил: — Не злись. Щас по-быстрому разберемся, что там у Гавани, — и домой.

— А слухи множить обязательно? — Ярик недовольно хмыкнул.

— А вот это уже вынужденная мера. Мне не оставили выбора!

Пашка осекся, потому что Ярослав внезапно напрягся, взмахнул рукой, призывая замолчать:

— Ты слышал?

Он смотрел за спину брата — туда, где расплескалась под стенами здания подозрительная темнота. Заметив перемены в лице Ярика, Пашка обернулся:

— Нет.

— Только что… Не нравится мне это.

Пронзительную дворовую тишину нарушил всхлип, точно совсем рядом плакал забытый ребенок.

Пашка дернулся. Ярослав схватил его за рукав:

— Не ходи!

— А вдруг это один из тех пропавших?!

— Откуда взяться здесь ребенку? Ночью?!

Но Пашка уже оттолкнул его руку и широкими шагами двинулся к арке.

— Стой!

Сдерживать упрямца бесполезно — Ярик знал это по собственному опыту и подорвался следом. Тусклый свет из подворотни едва вырисовывал в темноте детский силуэт. Издалека его можно было принять за хитрое сплетение теней. Ярослав и принял. Только странно, почему ни шороха раньше, ни вздоха? Он ведь бродил под окнами битый час… и не услышал ни звука.

Пашка тихонько приблизился, отводя в сторону широкую ветвь колючего декоративного кустарника, который после неудачного озеленения стал навязчивой деталью городского ландшафта. Попробуй в темноте срезать путь дворами, когда гонишься за нарушителем. Одно успокаивало: Потусторонних колючки обдирали точно так же, как сотрудников Института, в этом плане у них преимуществ не водилось.