Книга Потусторонним вход воспрещён, страница 52 – Екатерина Ландер

— Зачем они вам? — спросил Вася.

— Эксперименты с биоэлектричеством. Скажем так: альтернативные источники энергии. Но не суть. — Лёня оперся ладонями о стол, развернулся к нам. — Сейчас будет небольшой экскурс в историю. Что мы знаем об основании города? — И, не дожидаясь ответа, продолжил: — Была болотистая глухая пустошь, труднопроходимая, не заселенная людьми. Затем пришел царь Пётр и заложил крепость на Заячьем острове. [16] Так?

— Наверное, — сказала я. — В учебниках по истории это и пишут.

Лёня удовлетворенно кивнул. Как лектор, довольный неправильным ответом студента, попавшегося на его уловку.

— Во всяком случае, именно эта теория разлетелась как горячие пирожки. В то же время нам известны конкретные народы, населявшие земли Приневья и Приладожья тысячу лет. Об этом еще Шарымов [17] писал. Водь, нудь, суомские и ижорские племена. Викинги, оседавшие вдоль торговых путей. Жизнь кипела. В том числе тайная жизнь. Тонкие миры существовали бок о бок с нашим. Духи, неведомые создания. До сих пор на месте бывших поселений вдоль реки находят языческие капища и жертвенники. Взгляните, насколько обширные территории были задействованы. — Лёня махнул рукой.

За его спиной, на дальней стене, висела репродукция старинной карты: зеленоватая суша, ближе к воде раскрошенная на крупные острова. Зубья леса вдавались в нее неохотно, образуя кривую «расческу». Штриховка обозначала болота. Широкий рубец реки в левом углу карты был уродливее и шире нынешней Невы.

— Вопрос: откуда взялся слух о «гиблых пустынных землях»? И тут же вторая нестыковка. Если пройтись по историческому центру Санкт-Петербурга, можно заметить, что у многих домов есть так называемый цокольный этаж. Наверное, со временем подземные воды размывали почву, и здания потихоньку «проваливались». Так объясняют официально.

— Культурный слой, — перебил Вася.

— Возможно. Я не списываю роль наводнений, как, например, в тысяча восемьсот двадцать четвертом. Страсть, что тогда творилось, если верить картинам художников. Возможно, где-то и намыло лишний слой грунта. Но как тогда объяснить чертежи Зимнего дворца и многих других архитектурных сооружений того времени? — Лёня покачал головой. — Бартоломео Растрелли изобразил на них здание Эрмитажа именно таким, как мы видим его сегодня: с утопленным в землю цокольным этажом. То есть где-то культурный слой за триста лет нарос аж под три метра, а какие-то места совершенно обошел стороной? И где вы, простите, видели культурный слой в несколько метров? В Трое, значит, накопилось не больше сантиметра, который безалабернейшим образом уничтожили при раскопках, а у нас что? [18] Люди по дорогам не ходили, улицы не убирали? Не-е-ет. Это значит, что здания строили таким образом изначально: без фундамента и с окнами в полуподвальных этажах. Разумно ли это в условиях постоянных наводнений? — И опять Лёня не стал ждать ответа, сказал сам: — Неразумно. Если, конечно, строители были не в курсе зыбкости места. Но подобное исключено. Тогда, быть может, фундаменты не делали потому… что они уже были? Остатки разрушенных построек…

— Ты хочешь сказать, Петербург существовал до прихода Петра Первого? — поинтересовался Василий.

— Не только существовал, но и был заселен. С полной ответственностью вам заявляю. Минутка демонстрации.