Книга Истинная. Перерождение. Второй шанс для темного мага, страница 22 – Энни Вилкс

-Нас ведь увидят, - сказала я первое, что пришло в голову, просто чтобы нарушить тишину.

-Нет, все видят лишь пустой сад. Даже фонарь не горит.

-Хорошо. Наверно.

-Ты боишься меня? – вдруг нахмурился он. – Конечно.

Вместо ответа я взяла его руку обеими своими ладонями.

-Что сейчас произошло? – удалось сформулировать мне вопрос. – Что вы делаете со мной? – добавила я неуверенно, ощущая, как уходит экстаз и вместо него подступает приступ паники.

Теперь я подумала о Теа – и о том, что больше не принадлежу себе. Эта мысль, должно быть, отразилась на моем лице, потому что Келлфер прошептал:

-Иас.

И я рухнула ему на руки, засыпая. Последним, что я успела ощутить, было прикосновение его губ к моему лбу.

Мне снилось тепло. Будто я свернулась в объятиях кого-то горячего, сильного, жесткого, нежного. Во сне почти что не было меня самой, но я знала, что это по-прежнему я, и что именно меня это пахнущее разогретыми на солнце камнями тепло ограждает от окружающего мира и укрывает от тревог. Я знала, что все теперь будет хорошо, что я в безопасности.

«Теперь я рядом».

И меня любили. И я любила.

«Я дам тебе время».

Это был чудесный сон.

.

Я проснулась хорошо отдохнувшей, словно и не было бессонной ночи, тяжелого дня, выворачивающего душу разговора с Маром и сбивающих с ног переживаний о том, что же связывает меня с самым страшным и притягательным мужчиной, какого я встречала за свою недолгую жизнь. Сначала я даже не поняла, где нахожусь и почему мне так хорошо – так бывает утром свободного дня, когда только открываешь глаза, а солнце гладит веки и греет щеки, и постель мягкая-мягкая, словно облако, и валяться, потягиваясь, можно сколько угодно...

Вот только за широким квадратным окном, наполовину задернутым зеленым льном, было черно. И постель оказалась не моя.

И усыпил меня Келлфер.

Я тут же села, сбрасывая служившее мне одеялом невесомое покрывало. Созданная с помощью магии – точно не сотканная! - ткань восхитительного зеленого оттенка бесшумно опустилась на пепельно-серый ковер, а я осталась, как была, в платье, лежать на грубом покрывале цвета булата. Промелькнула быстрая тщеславная мысль: оттенок полотна подходит к моим пшеничным волосам, будто подобран специально, - но я тут же прогнала ее.

Погладила пальцами жесткие волокна покрывала кровати – оно было чуть смятым и теплым на расстоянии вытянутой руки, как если бы рядом совсем недавно лежал кто-то еще. Наверно, я перекатывалась во сне.

За окном стрекотали цикады, тикали сверчки, а в остальном тишина стояла густая, как кисель. Камин не трещал, хоть и ощущалась прохлада.

Это безусловно был Зеленый Дол, но пространства я не узнавала. Учитывая, что меня не пускали лишь на верхние этажи главного корпуса – обычно закрытые, они служили покоями для почетных гостей, коих в Обители останавливалось немало, - это могли быть только комнаты бывших правителей Зеленых земель. Когда-то давно, когда этот край не зависел от соседей, здесь располагались спальни герцога, герцогини и их детей.

В этот раз, разумеется, комнаты почившей сорок лет назад знатной семьи отдали Келлферу.

Я огляделась: обстановка была довольно аскетичной и какой-то бесцветной, словно из нее высосали краски, и уюту здесь служили разве что травяные шторы и пушистый ковер у кровати, да на столе стоял интересный подсвечник, предназначенный даже не столько для свечей, сколько для магического огня: такие плетеные из меди и стали сферы, укутанные слоем дрожащего воздуха, хорошо держали температуру и рассеивали свет. Там же, на столе, лежали стопки книг, чуждые этому простому месту, был раскинут рабочий журнал, открыта чернильница. И стул выдвинут, будто работавший здесь человек только что вышел.