Книга Лазурь и Пурпур. Месть или Любовь?, страница 38 – Энни Вилкс

Дорогу от Стратацита до дворца простаки поддерживали широкой и ухоженной, на ней было мало поворотов и сложных участков, так что прямой путь должен был занять чуть меньше двух дней при условии, что четверка лошадей шла полным ходом, останавливаясь лишь изредка. Каждые двенадцать-пятнадцать лиг была возможность сменить лошадей на постоялых дворах, чтобы не прекращать движения.

Обитую железом и выглядящую весьма воинственно карету сопровождали четверо всадников с оружием. Они были бесполезны в этих безопасных местах, но Дэмин понимал: Тан послал с ним своих людей вовсе не для того, чтобы защитить. Вряд ли кому-то пришло бы в голову, что великий лекарь не сможет позаботиться о себе и своей спутнице сам.

Привыкшего к порталам Дэмина раздражала дорога: карету мерно трясло, пейзаж за резным, закрывавшимся подвижной пластиной окошком почти не менялся, только лишь становилось светлее: поля, фермы, редкие сады, разрозненные группы домиков были совершенно типичными для этой местности. Дэмин привык перемещаться налегке, так что не взял с собой даже рабочего журнала, чтобы занять это время исследованиями, и теперь, когда закончил с письмами, был вынужден довольствоваться наспех выбранными в библиотеке Тана книгами о военной стратегии в жаркой и засушливой местности, оказавшимися на удивление занимательными.

Девчонка, только что отправившая его портальной почтой весточку своему осужденному стражу, теперь сидела, откинувшись на мягкую спинку скамьи. Дэмин думал, что Кьяре тоже не по себе, но стоило им выехать из ворот Стратацита, она, счастливо улыбнувшись, перебралась из кареты на ее козлы. Дэмин слышал, как девчонка рассказывала правящему повозкой воину о красных рассветах и желтых закатах ее степей и как с интересом расспрашивала его самого о родных ему местах. Воин отвечал угрюмо, но она не отставала, и он был вынужден поддерживать этот бессмысленный, легкий разговор.

Как только рассвело, девчонка вскочила в седло, упросив одного из всадников сесть вместо нее на козлы. Дэмин, отложивший книгу, смотрел на нее в резное окно: не боясь отстать, она пускала лошадь прямо по полям, игнорируя дорогу, и с наслаждением пригибалась, когда послушное животное перемахивало невысокие деревянные заборы. Верхом, с развевающимися на ветру и все такими же растрепанными рыжими косами, счастливая, со светящимися глазами, она выглядела совсем не так, как он привык. Бледную и потухшую лицом нелепую даму в не идущем ей объемном платье, уставшую и несчастную, сменила настоящая степнячка. Она задыхалась от холодного ветра, жмурилась на встающем солнце, вытягивая свой стройный стан в струнку, на ходу срезала воздушным клинком сухие стебли уже пожелтевших высоких цветков золотырника и, не жалея лошади, неслась дальше, оставляя за собой шлейф лепестков.

Наскакавшись в одиночестве, Кьяра втянула еще одного всадника в нехитрую игру: заметив пугало, коих здесь было полно, они устремлялись к нему во весь опор, и тот, кто первым касался его соломенных рук, мнил себя победителем, пока на горизонте не возникало еще одно. Похоже, они считали очки и шутя ссорились, упрекая друг друга в нечестности.

Дэмин почти ощущал ее искрящееся счастье ускользнувшей из смертельной ловушки птички — птички, которая не знает, что крылья ее подрезаны беспощадным ловчим. Ему почти было жаль наивную девушку. Нет, рука его не дрогнула бы снова сделать то, что он уже сделал. И все же ощущение причастности к этому моменту искреннего и такого осязаемого счастья отзывалось внутри чем-то похожим на умиротворение.